Чеченский рецидив. Записки командующего - [98]
Существует и такое, чисто чеченское: «ужас, кошмар, что федералы творят!» В действительности это нередко означает эмоциональную оценку запрета на въезд-выезд на время проведения операции. Хотя в начале ее у главы села берут списки нуждающихся в экстренной медицинской помощи или в срочном отъезде — чтобы проверку начать именно с них.
Еще один пример — похожая на анекдот история с политически интригующим началом и конфузным завершением.
В селе идет спецоперация. С криком «Федералы насилуют!» бежит по улице пожилая чеченка. Кричит так, что слышно, наверное, в Страсбурге, где заседают «озабоченные нарушением прав человека в Чечне» участники парламентской ассамблеи Совета Европы. Эх, какой убойный видеоматериал просится для сюжетных репортажей западных телекомпаний: сильно возбужденную бабусю не сразу догоняют двое дюжих омоновцев: «Кого, мамаша, насилуют? Где?»
— Вон там, контрактники…
В зале чеченского дома за столом сидят несколько военных-контрактников. Годящаяся им в матери пятидесятилетняя чеченка заботливо разливает по чашкам чай, а дед — по возрасту чуть ли не вдвое старше ее — увлеченно показывает гостям альбом с марками — флора и фауна (достал вместе с документами). Ничего более интригующего в доме не нашлось, даже для посетителей… «Что же ты, мамаша, орешь?» — спрашивают омоновцы. «А я вижу, солдаты вошли в дом. Там дед и женщина. Что же им там делать?»
Всегда ли столь идиллически строятся отношения между местным населением и армией? Конечно же, нет. В Мескер-Юрте дважды переворачивали вверх дном имущество некоего Малаева, который Аллахом, женой и хлебом клялся, что пулемет видел только в фильме «Чапаев». И дважды у него находили склады артиллерийского вооружения, которые за время спецоперации неоднократно перемещались из «уязвимых» подвалов в проверенные дома, где были установлена личность хозяина и проведен досмотр. В третий раз проверяющие зашли к Малаеву случайно, по ошибке, и опять обнаружили целую оружейную мастерскую, да еще с так называемым «чемоданом подрывника» — для особо «ответственных» диверсионных заданий. Кстати, тогда подорвался на фанате омоновец.
Селения, где проводятся спецоперации, вслух никто не называет бандитскими или контрабандистскими. Но именно в них каждый четвертый-пятый селянин, даже если сам не держит по ротному боекомплекту, ведет себя зачастую как булгаковский кот: «Сижу, починяю керосинку, никому не мешаю, а тут военные…» Именно с таким видом отвечал на журналистские вопросы один из представителей местных властей. Когда, показав на полутораметровую трубу противотанкового «Фагота», его спросили, откуда она появилась в соседнем с администрацией доме, то он так и сказал: «Не знаю, военные откуда-то принесли…»
Есть и такая жесткая реальность: у нас нет другой армии, кроме той, в которую призывают молодых людей. И в составе которой солдат идет в Чечню. Вспомним, что происходило на родных просторах, например, во время проведения футбольных матчей или во время просмотра того же футбола у Манежной площади в Москве в 2002 году — вдали от «темпераментной» Чечни… Нравственнее и законопослушнее, чем само общество, армия быть не может, тем более на войне. Скажу больше: в поиске различий между войной и «спецоперациями» мы рискуем оказаться в этическом тупике. Ответьте: что сделаете лично вы, если двенадцатилетний пацан прицелится в вас из гранатомета? Станете ловить, чтобы за ухо отвести к отцу либо к завучу школы? Или для начала первым нажмете на спусковой крючок?
Спецоперация в Мескер-Юрте — это срез жизни сегодняшней Чечни, то есть той части России, в которой вчера шла война, а завтра должен наступить мир. Не будем лукавить: он наступит, если всечеченской «спецоперацией» будет «зачищена» вся республика. Если преступник окажется в тюрьме, а автомат Калашникова — в армейской пирамиде. Увы, такие времена еще не наступили.
Что бы я здесь ни написал о Путине — все равно будет плохо. Если напишу комплиментарно — скажут: Трошев подхалим; если стану «цепляться» за какие-то упущения нашего президента — погрешу против истины, вернее, против себя самого, поскольку такой подход не отражает моего личного отношения к Путину; если начну хитромудро плести узоры из достоинств и недостатков Владимира Владимировича, дабы угодить привередливому читателю, — опять же покривлю душой, потому что не приемлю подхалимажа даже перед широкой публикой. Кроме того, берясь принародно давать характеристику своему верховному, я как бы нарушаю писаные и неписаные законы субординации. Конечно, это не критическая ситуация, подобная реальной боевой, когда комполка командует: «В атаку, вперед!», а кто-то из офицеров начинает дискуссию: «А стоит ли идти в эту атаку, товарищ полковник? Может, дождемся, пока наша артиллерия раздолбает передний край?», но все же… Не в наших традициях «раскладывать шефа по косточкам». Это в Китае в годы культурной революции, когда выкашивали верхушку партии и государства, подчиненные в куски рвали своих начальников. Хотя в 1917-м, после Февральской революции, нечто подобное было и в русской армии. Но недолго.
Автор книги Геннадий Трошев — одна из ключевых фигур в событиях на Северном Кавказе. Родом из этих мест, генерал последние шесть лет руководил многими операциями «федералов» против чеченских бандформирований. Он счел долгом чести боевого офицера рассказать шокирующую правду об этой войне.Решив написать мемуары, я надеялся — мне есть, что сказать читателям, особенно тем, кто потерял в Чечне родных и близких. Они наверняка хотят знать, за что и как погибали их сыновья, мужья, братья…Судьба сводила меня на войне с разными людьми: и с политиками, и с военачальниками самого высокого ранга, и с лидерами бандитских формирований, и с простыми российскими солдатами.
Генерал Геннадий Трошев трагически погиб в авиакатастрофе в Перми в августе 2008 года. Годом раньше бывший командующий группировки войск на Северном Кавказе взялся за перо, чтобы, как он сам пишет, «предостеречь всех от повторения допущенных в 90-е серьезных ошибок — и политических, и военных. Мы должны усвоить горькие уроки Чечни. А это невозможно без трезвого, спокойного и глубокого анализа всех событий, произошедших в этой республике в последние годы». Основой книги стали дневники, которые генерал Трошев старался вести регулярно.
Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.