Чеченский разлом - [75]

— Шарахни, — сказал Резванов язвительно. — Они тебе и ответят, что продовольствие поставлено исламским братьям Чечни в порядке оказания гуманитарной помощи, а уж где оно оказалось и сжевали его мирные горцы или боевики — это уже не забота благодетелей.

— Сколько же дней они таскали сюда эту прорву груза? — спросил Бритвин, переводя разговор на другую тему.

— Сорок человек могли доставить все в один день, — тут же прикинул Столяров. — Десять — носили неделю. Но такой караван был бы очень заметен. Поэтому груз переносили человек пять и затратили на это недели две, не меньше.

— И никто ничего не заметил, верно? До ближайшего дагестанского поселка здесь не более пяти километров, так?

— Успокойся, — сказал Резванов. — Ты сам только что видел, какой строй наемников ползет к границе, и кто их видит?

— Имеешь в виду нас? — сказал язвительно Таран. — Так мы старательно обходим жилые места.

— Нет, я о тех что сейчас ползут в нашу сторону.

— Все нормально, — объяснил Ярощук. — Как может заработать на жизнь российский мент? Скажу по себе. Он может что-то увидеть, а на что-то закрыть глаза. За то, что он увидел, ему платит зарплату государство. За то, чего не видят, кладут на лапу богатые люди. И кладут много… К тому же в ближайшем поселке милиционеры скорее всего отродясь не водились…

Из— за отрогов ближайшего хребта натянуло тучи. Начал накрапывать дождь.

— Хватит, — прервал разговоры Полуян. — Займемся делом. Если группу здесь ждали, то убегать от неё нет смысла. Надо встречать.

Вместе со Столяровым они отправились на карниз. Оба, ещё в движении обратили внимание на трещину, забитую камнями. Внимательно осмотрели её ещё раз.

— Ловушка мощная, — подвел итог осмотру Столяров. — Пару ящиков гранат…

— Думаешь сдвинет? — усомнился Полуян.

— Еще как.

— Хорошо, пусть будет три. А как их подорвать?

— Было бы что, — сказал Столяров, — а уж подорвать сумеем.

Они закончили минирование скалы, когда началась гроза.

За дальним хребтом вспыхивали ослепительно белые разряды. И на светлом фоне как на фотографическом негативе прорисовывались острые гребни гор. Вспышка гасла, а в глазах ещё несколько секунд сохранялся отпечаток увиденного. Потом накатывалась ударная волна грома. Тяжелый грохот сотрясал землю и временами казалось, что могут обрушиться своды пещеры, нависавшие над их головами.

Больше всего Полуяну не хотелось, чтобы ливень пришел в их сторону. Однако закон подлости тем и силен, что по его велению происходит то, чего нам меньше всего хочется.

Сперва сверху прокатилась упругая волна ветра. Он дул, сметая жухлую листву, мотая кроны деревьев и кусты, росшие на склонах. Мир наполнился пульсирующим шумом, в котором при некотором воображении можно было уловить морской прибой, посвист стрел и стоны людей.

Потом на землю обрушился ливень. Сперва пристреливаясь упали крупные капли, а за ними как мутный занавес, колеблемый ветром, на мир налетела сплошная стена воды.

Сумерки пришли под звуки дождя. В пещере было удобно и тихо, а от костра, который сложили из оружейных ящиков, тянуло теплом.

Как всегда после сытной еды (а мясные саудовские консервы пошли за милую душу) начались разговоры и взаимные подначки, которые скрашивали отсутствие привычного телевидения.

— Гера, — с серьезным видом обратился к Тарану Бритвин. — Это правда, что ты президентские часы загнал ювелирам за десять тысяч баксов?

— Иди ты в дупу! — с неожиданной злостью откликнулся Таран.

Промолчи он, может бы разговора не получилось, но экспрессивность реакции на вопрос помогла всем понять, что за словами о часах скрыта нечто забавное.

— Сережа, — обратился к Бритвину Ярощук, — не тронь ты Геру. Лучше расскажи сам, что за часы.

История оказалась простой, но полной большой лжи, лицемерия и политики. Во время первой чеченской войны в Грозный прилетел президент Ельцин. Встреча с отважными защитниками целостности России произвела на Верховного главнокомандующего такое впечатление, что он растрогался и в порыве благодарности снял с собственной руки часы, подарил их отважному капитану Тарану. Тот, обласканный и обогретый высочайшей лаской, растрогался и когда президент его обнял, ответил ему с таким же откровенным порывом. Задеть душу солдата, не привыкшего к вниманию не так уж сложно.

Позже, когда президент уехал, к Тарану подошел ещё один счастливец сержант внутренних войск.

— Товарищ капитан, — ехидно улыбаясь, предложил он Тарану. — Махнемся? Президентские на президентские.

И показал на руке часы Московского часового завода «Слава» на черном недорогом ремешке. У Тарана на левом запястье красовались такие же.

— Откуда у тебя? — спросил Таран, смутно ощутив скрытый подвох.

— Дядя Боря подкинул, — объяснил сержант. — От президентских щедрот.

И рассказал, что раздача подарочных слонов была поставлена на конвейер. Едва президент снимал с руки одни часы и в радостном порыве дарил их кому-то, один и швейков президентской администрации доставал из черного портфеля новые ходики и главком нацеплял их на запястье.

— Весь фокус в том, чтобы награждаемые не находились в тот момент рядом и не догадались о трюке, — объяснил сержант. — Вот так и дурят православных. — И добавил. — Только когда дядя Боря собрался улетать, он достал свои законные из кармана и надел их на руку. Наши ребята это своими глазами видели.