Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период - [128]
После Чаберлоя войскам пришлось вновь покорять Ичкерию, где восставшие пытались во второй раз заблокировать крепость Ведено. Наступление на эту часть Веденского округа началось 14 августа и встретило упорное сопротивление населения, которое уже знало, что в случае поражения большинство жителей будет выселено[1246].
В конце лета 1877 года число воинов Алибека достигло предельных размеров, их насчитывалось 30 000 человек. Женщины принимали активное участие в восстании: готовили воинам пищу, перевязывали раненых и помогали в строительстве укреплений[1247]. Усиление восстания в июле-августе 1877 г. было связано со временными неудачами русских войск на Кавказском театре: поражением русской армии под Зивином и последовавшим затем снятием блокады Карса и отступлением армии по всей линии фронта. Русские власти приняли ряд мер к недопущению распространения восстания. Для охраны дорог по лесным ущельям рек Хулхулау и Аргуна, как главных в этом районе линий сообщения, были сформированы так называемые партизанские команды в 100–150 человек каждая. Эти команды жили по линии дороги и несли охранную службу[1248].
В августе 1877 года в Ичкерию была направлена карательная экспедиция. О характере экспедиции свидетельствует следующее распоряжение, данное Смекалову генералом Свистуновым: «Цель наша должна заключаться в том, — пишет он, — чтобы выбрать из всех аулов неблагонадёжных людей и сослать их навсегда с семействами в Россию. Веной и Зандак надо поголовно выселить в Сибирь или, если эти подлецы не пожелают, выморозить всех зимой, как тараканов и уничтожить…»[1249]. За участие в восстании 1877 года у жителей Беноя и Зандака были конфискованы все земли[1250]. 110 семей, проживавших в селе Зандак, после уничтожения его войсками, были расселены на зимнее время в аулах, расположенных в плоскостной части округа, а размещение их по другим селениям оказалось невозможно, из-за отказов сельских обществ от принятия их в свою среду, как людей «совершенно неблагонадёжных»[1251]. Алибек-Хаджи, между тем, терял влияние на горцев: 22 сентября жители сёл Чечел-Аух и Даттых вступили в бой с повстанцами. В ответ Алибек-Хаджи расправился с аулом Даттых, он был сожжён дотла[1252].
25 сентября 1877 года генерал-адъютант Свистунов в шифрованной телеграмме сообщал руководству о положении дел у себя в регионе: «Я имею на руках шайки Алибека, Умы на Аргуне. Между тем восстание в Дагестане возрастает и приближается к нашим границам и становится наше положение всё более опасным»[1253].
К середине 1877 года силы, направленные против восставших, были увеличены ещё больше и состояли из 24 батальонов, 8 команд пехоты, 28 казачьих и 21 милицейской сотни, артиллерийской роты и 49 орудий[1254]. Восставшие заставили русское командование держать в Терской области свыше 25 тыс. войск в то время, когда армия на Кавказском фронте нуждалась в пополнении войск[1255]. До конца сентября длилось разорение селений по реке Басс, жителей которых почти поголовно выселили на плоскость. Начальник Веденского округа князь Авалов писал генералу Свистунову, возглавлявшему подавление восстания: «Почётные лица Мехкетов явились ко мне с уверениями в том, что сами жители покончат с бунтовщиками»[1256]. Жителям Мехкетов было обещано прощение в обмен на выдачу одного из руководителей восстания — Умы Дуева. Мехкетинцы ответили генералу Свистунову: «Генерал, от народа следует требовать только возможного. Ты знаешь, как нам трудно расстаться с могилами отцов и родиной, но мы беспрекословно покоряемся. Выдать же Уму не можем. Он был наш гость»[1257].
Некоторые чеченские аулы с оружием в руках действовали против мятежников[1258]. За участие в боевых действиях 1877 года были награждены старшины Аргунского округа: Циклан Цициев (с. Ялхорой), Таймаз Албеков (с. Нахчу-Келой). Медали получили главы сёл: Сайрой, Гухой, Бухой, Итум-Кале, Чубях-Кенчу, Ушкалой. Мулла Джанхот Курбанов, поступивший на службу в 1870 году, получил орден святого Георгия 4 степени[1259].
Как отмечали российские исследователи, подавлению восстания способствовало и то обстоятельство, что восставшие сами прибегали к репрессиям против тех, кто уклонялся от участия в восстании: «…чеченские вожди сами себе портили. Так, Алибек-Хаджи в отместку за неповиновение, начал жечь и разорять аулы. Таким образом, палку уничтожали с двух концов: аулы палили русские, аулы палили и чеченцы. Приходилось искать защиты у сильнейших, а такими, видимо, были русские»[1260]. По свидетельству начальника Шатоевского отряда, чеченская милиция «ни на шаг не отставала от солдат и многие из них высказывали удивительную храбрость в борьбе с мятежниками»
