Че: «Мои мечты не знают границ» - [62]
— Ничего страшного. Нечего притворяться, Эрнесто Гевара!
Че улыбнулся. Он и не ждал пощады.
Офицер связался по радио с оперативным штабом в главной ставке.
«Говорит Тощий. Папа у меня. Конец».
«Говорит Сатурн. Дайте Тощего. Пусть подтвердит, что Папа у него. Конец».
«Алло, Сатурн. Вышлите немедленно вертолет. Не исключено, что нас атакуют. Конец».
«Вертолет прибудет через двадцать минут. Конец».
— Зачем солдаты собирают хворост? — спросил Вилли.
— Видимо, они хотят сигналить вызванному вертолету. Они боятся. Действительно, смех да и только: мы безоружны, ранены, а у них на каждого из нас приходится по паре сотен человек, чтобы охранять. И все равно они нас боятся.
Они услышали гудение вертолета, шедшего на посадку. Внезапно с некоторого расстояния на него обрушился концентрированный огонь. Вертолет тут же повернул в сторону.
Че с жадным любопытством наблюдал за второй попыткой приземлиться. И вновь от нескольких прицельных выстрелов пилот опять испугался. Вертолет снова развернулся.
— Тогда мы погоним вас в Игеру пешком! — завопил офицер.
— Не запугаете! — с издевкой ответил Че.
— Мы должны оставить два поста, чтобы они помешали уцелевшим партизанам преследовать и атаковать нас.
Начался спуск с гор в Игеру. Продвигались очень медленно, поскольку отряду пришлось нести нескольких тяжелораненых солдат.
Че всем своим видом выражал презрение к врагам. Только один раз он печально потупил взор. Они прошли мимо трупов Антонио, Артуро и Пако. Их тела были изрешечены пулями.
— Они что, будут нас судить или сразу убьют? — спросил Вилли.
Че задумался, а потом сказал еле слышно:
— Нас не будут судить. Мы для них слишком опасны. Они убьют нас. Или ты думаешь, они предоставят нам возможность заклеймить перед судом преступления американского империализма, в то время как во всем мире развернется широкая международная кампания в нашу поддержку? Нет, нас ждет смерть.
Вилли попытался сохранить самообладание. Он только произнес:
— Скоты! Мы погибнем, но это не значит, что погибла революция!
— Если Инти и Помбо узнают, что команданте попал в плен, они нападут на них, чтобы освободить тебя. Даже если им придется биться с тысячью солдат.
— Я знаю, они продолжат нашу борьбу. Внезапно Че остановился и закричал:
— Эй, капитан! Развяжи нас! Я ранен. Я безоружен. Я хочу есть и пить. Ты что, все еще боишься меня?
Че знал, что капитан с удовольствием сразу же расстрелял бы его. Вполне возможно, офицер опасался наличия в своем собственном подразделении солдат, сочувствовавших идеям партизан. Поэтому он сознательно дерзил ему. Он обозвал его трусом. Капитан должен был как-то отреагировать. Пока он считался трусом, моральный дух солдат не мог быть на высоте. Тактика Че оправдалась. Офицер громогласно объявил о своей готовности развязать пленных. Но на протяжении всего перехода он держал свой автомат на изготовку.
Че знал, что его ожидало. Он рассчитывал, что в любом случае его будут допрашивать. По-видимому, этим займутся специалисты из ЦРУ. Сотрудники ЦРУ захотят перед убийством получить от него подробные сведения. Они знают, как заставить людей говорить. Он надеялся, что достаточно подготовлен к этому суровому испытанию. Поскольку рана все больше и больше мешала ему идти, он стал опираться на солдата. Че говорил с ним о причинах неграмотности.
В Игере находилась военная база. В неказистом здании школы располагался командный пункт. В местечке насчитывалось всего несколько хижин и сараев.
Командир батальона «рейнджеров» прилетел на вертолете из Валье-Гранде.
Че и Вилли поместили в двух изолированных комнатах в школе.
Когда Че ввели в класс, там у доски стояла молодая женщина и писала задание на следующий день. Она надеялась, что солдаты к тому моменту уже очистят школу.
— Вы здешняя учительница? — спросил Че.
Она кивнула, но так и не решилась взглянуть на него.
Он показал на доску и сказал:
— А Вы знаете, что это односложное слово пишется без ударного знака? Женщина покраснела.
— Вам нечего стыдиться. Дело не в Вас. Дело во всей системе образования. Такие школы, как эта, на Кубе даже невозможно себе представить.
— Меньше болтай! Лучше побереги силы. Тебя сейчас будут допрашивать! — рявкнул офицер.
— Пока мне не перевяжут рану, я не скажу ни одного слова. Кроме того, я хочу, чтобы мне вернули табак, трубку и принесли воды.
— Ах, ты еще и претензии предъявляешь!
Че больше не обращал на солдат никакого внимания. Для него гораздо важнее было объяснить молодой учительнице взаимосвязь между назревшей аграрной реформой и системой образования. Он сознавал, что для него это была последняя возможность кому-нибудь хоть как-то разъяснить смысл партизанской борьбы в Боливии.
Его рану кое-как перевязали. Табак ему тоже вернули.
Мысль, что агенты ЦРУ надеялись заставить его говорить с помощью свежей повязки и пачки табаку, заставила его улыбнуться.
— Прекрати ухмыляться! — крикнули на него.
Затем эмигрант-кубинец Гонсалес начал допрос.
— Почему ты сражаешься здесь? Ты же аргентинец. Почему ты не борешься в своей стране?
— А почему ты здесь? Ты же кубинец? Рука Гонсалеса дернулась. Он уже хотел ударить Че за эту дерзость, но, по-видимому, презрительный взгляд Че удержал его.
В небольшом городке на берегу Северного моря найден труп молодой девушки. Поиски преступника наводят главного комиссара полиции Анну Катрину Клаазен на след человека, который уже давно числится мертвым. Она и не подозревает, что он замешан в шантаже государственного масштаба, ставящем под угрозу жизни миллионов людей.
Молодые журналисты издают в небольшом городке собственный независимый журнал «Лупа», где открыто высказывают свое мнение, выражая несогласие с проводимой официальными городскими властями «негласной» политикой. Многое в этом романе взято из жизни. Что-то из того, что здесь описано, стало уже достоянием общественности. Преступления, совершаемые по отношению к больным и беспомощным, старикам и детям, порождаются разными причинами, но они были бы просто невозможны, не будь нашего равнодушия.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.