Че Гевара. Последний романтик революции - [131]

Поэтому его слова, столь любимые у нас, находят такой глубокий отзвук в сердцах кубинцев: «Кто посмеет захватить Кубу, пожнет лишь пыль земли, политую кровью, если не погибнет в борьбе». Таков был дух Масео и такой же дух у нашего народа.

Мы были достойны его в эти трудные моменты, которые только что миновали, в этом противостоянии, когда мы находились в двух шагах от атомной катастрофы.

Вот что мы можем сегодня продемонстрировать с гордостью себе и всему миру и повторить каждое высказывание Масео, героя, являющегося революционным примером борьбы за освобождение своей страны. Мы можем повторить его высказывания сегодня с той же пламенной верой, с той же верой в будущее человечества, в будущее всего благородного, что есть у людей: «Пока останется в Америке или в мире какая-либо обида или несправедливость, Кубинская революция не может остановиться, а должна идти вперед, воспринимая близко, как свои собственные, беды в этом угнетенном мире, где нам довелось пожить. Она должна ощущать, как собственные, страдания народов, которые, как и наш народ, поднимают знамя свободы».

И не только здесь, в Америке, где мы объединены столькими узами, но и в Африке, Азии — где угодно, если какой-нибудь восставший народ возьмется за оружие, даже за мачете, этот символ Масео или Максимо Гомеса, если национальные лидеры такого народа возвысят свой голос, — туда должен поспешить наш народ. Народ, подобно нашему прошедший испытания, не может остаться равнодушным к любой несправедливости в любом уголке мира; такой народ перестал бы быть к тому же народом Марти, если бы остался равнодушным к страданиям другого народа. Поэтому сегодня мы вновь обращаемся к мыслям наших героев, борцов славной войны, воспринимаем эти мысли как свои. И снова и снова повторяем их, ибо все это было не что иное, как этапы той же самой борьбы человечества с эксплуатацией. Все высказывания Антонио Масео, Марти или Гомеса применимы и к сегодняшнему дню, на этом этапе борьбы против империализма, потому что вся их жизнь, их дело и смерть были не что иное, как ступени на длинном пути освобождения народов.

По этому пути пошел народ Кубы. По пути жестокой, неустанной борьбы против колониального господства. По этому пути шагают многие народы мира, изо дня в день все больше поднимается рук с мачете в разных местах на различных континентах, чтобы заявить империализму, что есть сила народного единения, и нет ничего мощнее в мире, чем она. Такие народы, может быть, и остановит какое-либо временное поражение, временная слабость, но никогда и никто не сможет остановить народного движения.

И перед звериным высокомерием империализма, видя его стремление уничтожить все, что есть чистого в мире, встают люди, люди под водительством тех, кто поднимает знамена Марти, Масео и Гомеса.

Повсюду в мире, где реют эти знамена, именно туда должны мы обращать взоры и посылать наш привет.

В ответ на сегодняшние угрозы империализма, столь злобные как и вчера, империализма, скрытно готовящего очередную коварную атаку, мы будем использовать весь наш арсенал и мобилизуем всю нашу веру. Мы скажем в лицо нашим врагам — Родина или смерть! Мы победим!

ПРОТИВ БЮРОКРАТИЗМА (Статья опубликована в журнале «Cuba socialista», Habana, 1963 г.)

Наша революция по существу была результатом партизанского движения, которое началось вооруженной борьбой с тиранией и закончилось взятием власти. Первые шаги нашего революционного государства, равно как и весь примитивный период нашей управленческой деятельности, носили на себе заметный отпечаток основных элементов партизанской тактики как формы государственного администрирования. «Партизанщина» в различных административных и массовых организациях повторяла опыт вооруженной борьбы в горах Кубы...

Форма, в какой решались многие конкретные проблемы, зависела от личного усмотрения руководителей.

Распространившись на весь сложный аппарат общества, поля боя «административных геррилий» входили в столкновения между собой, что вело к постоянным трениям, к различному толкованию законов, порою изданию противоречащих им вариантов учреждениями, которые устанавливали свои собственные указания в форме декретов, игнорируя центральный аппарат управления. По прошествии года мы пришли к выводу о необходимости непременного изменения нашего стиля работы, снова взялись за организацию государственного аппарата самым рациональным образом, используя методы планирования, известные в братских социалистических странах.

В качестве контрмеры были созданы мощные бюрократические учреждения, характерные для начального периода строительства нашего социалистического государства, но крен был сделан настолько резкий, что многие учреждения, в том числе и Министерство промышленности (его возглавлял сам Че Гевара. — Ю.Г.), стали осуществлять политику оперативной централизации, которая слишком тормозила инициативу управленцев. Это усиление централизации объясняется нехваткой кадров среднего звена и анархическим духом предыдущего периода. Вместе с тем отсутствие адекватного контрольного аппарата затрудняло безошибочную и своевременную локализацию административных упущений, что и прикрывалось применением стиля «libreta» (на куб. жаргоне — «как Бог на душу положит». —