Чай из пустой чашки - [9]
Константин скорчила гримасу:
— Отлично. Теперь ты в курсе новостей, которые передадут в течение ближайшего часа.
Коронер помахала в воздухе ручками:
— Да, да, да. Стигматы геймеров. Все знают про парня, которому в игре нанесли ножевое ранение, а выйдя оттуда, он оказался ранен по-настоящему, и ему пришлось наложить шестнадцать швов, как той монахине по телевизору, у которой кровоточили руки и ноги. Это все часть современного механизма производства мифов. Есть люди, которые потеряли свои позиции в ИР, они запутываются в реальностях и калечат себя и других. Но со всеми этими стигматами совсем другое дело — все просто забыли про стигматы сестры Марии, Святой Крови Кого-то Там, которую выставили обманщицей. Добродетельная сестра провернула этот номер, словно фокусник на сцене, прежде чем принять веру. Даже дело было, как она запустила всю эту канитель в публичную Сеть. Будет время, взгляни — восхитительный слог. Настоящие стигматы должны быть extreme ruptura — серьезное психическое заболевание, которого специалисты не регистрировали со времен святой Терезы.
— Которой из них? — спросила Константин.
Коронер усмехнулась:
— Отменно. «Которой из них?» А ведь ты знаешь свое дело. — Она снова засмеялась. — Завтра я пришлю тебе отчет. — Она пошла по коридору, не переставая смеяться.
— Да уж. — Менеджер презрительно фыркнула. — Лучше бы некоторые занимались своим делом, чем смеяться над тем, о чем они и понятия не имеют. — Последние слова она обратила удаляющейся спине следователя, но та не услышала.
— Примите мои извинения, если она задела ваши убеждения, — резко сказала Константин. — В комнату можно попасть как-то еще: через вентиляцию, водопровод, запасные выходы?
Плешетт покачала головой:
— Нет. Никаких.
Константин хотела попросить план здания, когда раздался звук, похожий на ружейный выстрел, — Тальяферро закрыл свой архивер:
— Ладно. Пошли поищем место поинтереснее. Порасспросим клиентов. На парковке.
— Здесь нет парковки, — сказала Плешетт, неожиданно помрачнев.
— Я не говорил о вашей парковке. Поспрашиваем на стоянке в конце квартала, может, там чего знают. — Тальяферро выразительно посмотрел на Константин. — Просторно, есть где побродить.
Константин вздохнула:
— Вначале соберем всех, кто был в том же сценарии и модуле с этим парнем, посмотрим, может, кто помнит, что он делал или говорил, хоть какую-нибудь зацепку по поводу того, что случилось.
Плешетт закашлялась смехом:
— Да вы представляете, сколько это может быть людей?
Константин угрюмо кивнула:
— Начнем с местных. В смысле, местных клиентов. — Она пошла в приемную вслед за Тальяферро.
— Но вы можете взглянуть, что парень делал, когда ему рассекли шею.
Константин остановилась и оглянулась:
— Взглянуть?
— Да. Есть запись наблюдения.
— Наблюдения? — повторила Константин, не уверенная в правильности услышанного.
— Ну да. — Менеджер отвела глаза в сторону. — Думаете, мы тут пускаем всяких иглобрюхих и не приглядываем за ними? Всякое может случиться. Ответственность — это чудовищно.
Константин решила не спрашивать, почему она не упомянула об этой незначительной детали двумя часами раньше.
— А здесь можно посмотреть запись наблюдения?
— Просто посмотреть? — Плешетт была озадачена.
— А что? — Константин пошла к открытой двери, в комнате было слышно, как ДиПьетро и Селестина подшучивали над корреспонденткой.
— Ничего. — Менеджер пожала плечами. — Хотите посмотреть — пожалуйста, у меня в кабинете.
Константин не знала, как понимать забавное выражение личика Плешетт. Может, все вполне закономерно, забавное личико забавного человечка, живущего в забавном мирке, открытом всю ночь напролет. Открытый всю ночь напролет забавный искусственный мирок. Константин об этой профессии знала единственную деталь: ночной менеджер может годами не видеть дневного света. Она не виновата, подумала Константин, протискивая голову в дверной проем клетушки, где ДиПьетро и Селестина трепались с корреспонденткой. Корреспондентка считала, что ничего им не сольет, а они делали вид, будто не знали, что она не собирается им ничего сливать. И всем приходилось делать вид, что они помнят про труп парня.
— Прошу прощения за вторжение, — насмешливо вступила Константин. ДиПьетро и Селестина повернулись к ней одновременно, в своих белых накидках они походили на недоделанных кукол.
— За ним придут. Но прежде, наверное, стоит закончить осмотр и, видимо… — она махнула на тело, — накрыть его.
— Ясное дело, — ответила Селестина и вдруг потрясла перед ней чем-то круглым в пакете. — А что это?
Константин инстинктивно схватила пакет и сразу поняла, что внутри что-то круглое. Голова парня, подумала она в ужасе. Порез, наверное, был столь глубок, что голова оторвалась, когда они снимали с него костюм.
Потом она ощутила металл и поняла, что это игровой шлем парня.
— Молодец, Селестина. — Она сунула шлем под мышку. — А если бы я его уронила, нам бы год потом разные формы пришлось заполнять.
