ЧаВо анархизма - [87]

"Называть же данный принцип [наемного труда] [свободным] «принципом невмешательства», как это имели обыкновение делать экономические либералы, значило лишь ясно демонстрировать собственное глубоко укоренившееся предубеждение в пользу вполне определенного вида вмешательства, а именно такого, которое способно уничтожить недоговорные связи между людьми, сделав невозможным их стихийное восстановление в будущем". [Op. Cit., p.163]

Как подчёркивалось выше, капитализм сам возник от государственной жестокости, и разрушение традиционного образа жизни и общественного взаимодействия было частью этой задачи. С самого начала начальники тратили много времени и сил, разбивая попытки рабочих объединиться и сопротивляться иерархии, которой они подчинялись и восстановить человеческие ценности. Они нападали на свободные объединения между равными (такие, как профсоюзы), якобы пытаясь регулировать плохие излишки демократической системы. И верно, капиталисты предпочитают централизованные, элитарные и/или авторитарные режимы именно потому, что те существуют без народного управления (см. раздел Б.2.5).

Это единственный способ навязать недовольному населению контрактные отношения, основанные на рыночных силах. Капитализм родился в таких государствах, он поддерживал фашистские движения и получал большие прибыли из нацистской Германии и фашистской Италии. «Многие современные американские корпорации имеют дело со странами, в которых господствуют тоталитарный и авторитарный режимы, — опять-таки, потому что это выгодно». Действительно, «существует тенденция для американских корпораций инвестировать» в такие страны. [Джоэль Бакан, там же, с. 89 и с. 185] И это не удивительно, так как такие режимы лучше всего навязывают те условия, что полностью отоваривают труд.

I.3 Как могла бы выглядеть экономическая структура анархического общества?

В этом разделе мы рассмотрим вопрос о возможных формах либертарно-социалистической экономики. Хотелось бы подчеркнуть, что речь идет именно о формах, а не об одной определенной форме, так как по всей вероятности любое анархическое общество будет характеризоваться сосуществованием ряда экономических систем на различных территориях, в зависимости от предпочтений населения того или иного региона. «В каждой местности, – утверждал Диего Абад де Сантильян, – степень соответствия экономических отношений модели мютюэлизма, коллективизма или коммунизма будет зависеть от господствующих там условий. Зачем предрешать будущее? Мы, объявляющие своей целью Свободу, не можем отрицать ее в экономической сфере. Поэтому необходимо обеспечить свободу экономического экспериментирования, свободу проявления инициативы и выдвижения различных предложений в этой отрасли, а также свободу экономической организации».

Принципы анархизма «могут быть реализованы в форме различных экономических систем, как основывающихся на приоритете индивида, так и коллективистских. Прудон был сторонником мютюэлизма; Бакунин – коллективизма; Кропоткин – коммунизма. Малатеста предполагал возможность синтеза указанных выше подходов, в особенности в первоначальный период». [ After the Revolution , с. 97 и c. 96]

В этом разделе мы попытаемся рассмотреть и обсудить идеи четырех основных школ анархистской экономической мысли: индивидуалистического анархизма, мютюэлизма, анархо-коллективизма и анархо-коммунизма. Мы предоставляем читателю самому(-ой) сделать вывод о том, какое из рассмотренных здесь теоретических течений анархизма наиболее полно достигло цели соединения идей личной свободы и общественного блага (как в свое время точно заметил индивидуальный анархист Жозеф Лабадье, «анархизм не стремится навязать обществу какую-либо формальную совокупность правил; он открывает перед членами общества возможность осуществления своих идей по увеличению собственного счастья» [ The Individualist Anarchists , с. 260-261]). «Ничто так не противоречит подлинному духу Анархии, как единообразие и нетерпимость, – указывал Кропоткин. «Свободное развитие предполагает разносторонность, и потому различие убеждений и действий». Поэтому именно конкретный опыт является «лучшим учителем, а необходимый опыт может быть получен лишь при условии полной свободы действий» [Цит. по Ruth Kinna, "Fields of Vision: Kropotkin and Revolutionary Change", pp. 67-86, SubStance, Vol. 36, No. 2, p. 81]. Конечно же, можно предположить и другие типы экономических отношений, но многие из них могут не быть либертарными. По словам Малатесты:

«Исходя из основного принципа анархизма, который состоит в том, что никто не должен стремиться или иметь возможность подчинять себе других членов общества и принуждать их к труду на себя, становится очевидным, что лишь те способы организации общественной жизни, которые исходят из уважения к свободе и признания того, что каждый индивидуум имеет право на равный доступ к средствам производства и полное распоряжение продуктом своего труда, имеют что-либо общее с анархизмом». [Errico Malatesta: His Life and Ideas, с. 33]

К тому же, следует принять во внимание, что на практике резкое отделение экономической жизни общества от его социально-политической структуры невозможно, так как между ними существуют многочисленные взаимосвязи: такие анархистские мыслители, как Бакунин, полагали, что «политические» учреждения будущего свободного общества должны основываться на системе производственных ассоциаций. В то же время Кропоткин считал основной единицей будущего анархо-коммунистического общества и экономики территориальную коммуну производителей и потребителей. Таким образом, в анархистской теории отсутствует представление о резкой грани между экономической и социально-политической организацией будущего общества – что вполне естественно, так как общество в целом не сводится к своей экономической структуре, но и не существует в изоляции от последней. Для существования анархического общества необходимо объединение социально-политической и экономической жизни, «встраивание» последней в первую, дабы избежать негативного влияния экономических факторов внешнего порядка на общество в целом. Как указал в свое время Карл Поланьи, капитализм означает «ни более ни менее как превращение общества в придаток рынка. Теперь уже не экономика «встраивается» в систему социальных связей, а социальные связи – в экономическую систему». [The Great Transformation, с. 57] Учитывая отрицательные последствия такого положения дел, не удивительно, что анархизм стремится изменить его.