ЧаВо анархизма - [31]

Самоуправление (т.е. прямая демократия) заменит капиталистическую и государственную иерархию и станет руководящим принципом свободно объединённых ассоциаций, образующих свободное общество. Это относилось бы и к федерациям ассоциаций, необходимых для работы анархического общества. «Все комиссии или делегации, назначаемые в анархическом обществе», как правильно замечал Хосе Ллунас Пухольс, «должны переназначаться или отзываться в любое время постоянным избирательным правом секции или секций, которые выбрали их». Комбинирование этого с «императивным мандатом» и «прозрачными административными функциями... сделает невозможным для кого бы то ни было присвоить себе хоть крупицу власти». [цитируется по: Max Nettlau, там же, С. 188-9] И снова, Пухольс вторит Прудону, потребовавшему за 20 лет до Пухольса «реализацию обязательного мандата», чтобы гарантировать, что люди «не потеряют свою независимость». [No Gods, No Masters, Т. 1, стp. 63]

Посредством федерализма, основанного на мандатах и выборах, анархисты гарантируют, что решения исходят снизу-вверх. Принимая свои собственные решения, после нахождения совместных интересов, самостоятельно, мы исключаем управление нами кем-то еще. Самоуправление для анархистов есть необходимое условие гарантии свободы в пределах организаций, столь необходимых для любого нормального человеческого существования.

Конечно, можно утверждать, что, если вы в меньшинстве, то вами управляет большинство. («Демократическое правление – все-таки правление» [L. Susan Brown, The Politics of Individualism, стp. 53]). Современная концепция прямой демократии, как мы уже описывали, не обязательно связана с концепцией правления большинства. Если кто-то оказывается в меньшинстве при голосовании по определенному вопросу, его или ее ставят перед выбором или согласиться или отказаться принять решение большинства как обязательное. Отрицание права меньшинства руководствоваться собственным мнением и выбором нарушит его независимость и наложит на него обязательства, которые меньшинство не принимало. Принуждение исполнять решение большинства противоречит идеалу "самопринятого" обязательства, и противоречит принципам прямой демократии и свободной ассоциации. Поэтому прямая демократия в контексте свободных ассоциаций и самопринятых обязательств есть отнюдь не отрицание свободы, а единственное средство, которым можно поддерживать свободу. («Личная автономия ограничивается лишь обязательством следовать данным обещаниям». [Малатеста, цит. по: Max Nettlau, Errico Malatesta: The Biography of an Anarchist]). Само собой разумеется, что меньшинство, если оно остается в ассоциации, может отстаивать свое мнение и пытаться убедить большинство в ошибочности принятых им решений.

Надо добавить, что анархическое понимание прямой демократии не значит, будто бы мы считаем, что большинство всегда право. Напротив! В случае демократического соучастия вовсе не считается, что большинство всегда право, но считается, что меньшинство может пренебречь своими интересами ради общего блага. Здравый смысл подсказывает, а история доказывает, что любой человек, наделенный диктаторскими полномочиями (будь то глава государства, директор, муж или еще кто-либо) будет использовать власть для личного обогащения за счет подчиненных.

Анархисты понимают, что большинство тоже может ошибаться, и именно поэтому наши теории ассоциации уделяют большое внимание правам меньшинства. Это может быть замечено на примере нашей теории самопринятого обязательства, которое базируется на праве меньшинства возражать против решений большинства, и делает разногласие ключевым фактором принятия решения. Кэрол Пэйтман писала:

«Если большинство поступает недобросовестно… [тогда] меньшинство вправе предпринять политическое действие, включая политическое неповиновение, если это уместно, чтобы защитить свою гражданскую независимость... Политическое неповиновение – единственный возможный способ выражения активной гражданской позиции, на котором основывается прямая демократия… Социальная практика договоров включает право отказываться или изменять обязательства; так же практика самопринятого политического обязательства бессмысленна без практического признания права меньшинства отказаться или аннулировать свое согласие, или где необходимо, неповиновения». [The Problem of Political Obligation, стp. 162]

Развивая тему отношений внутри ассоциации, нельзя не сказать о том, как будут развиваться отношения между различными организациями, работающими сообща. Как можно догадаться, отношения между ассоциациями будут основаны на тех же принципах, что и отношения внутри ассоциаций. Аналогично тому, как личности составляют ассоциацию, конфедерации представляют собой объединения ассоциаций. Связи между ассоциациями в конфедерации имеют такой же горизонтальный и добровольный характер, как и в пределах ассоциаций, с тем же правом "голоса и выхода" для членов и теми же правами для меньшинств. Таким образом, общество становится ассоциацией ассоциаций, общиной общин, коммуной коммун, основанных на наибольшей индивидуальной свободе при наибольшем участии и самоуправлении.