Частные деньги - [42]

Конец фиксированных процентных ставок

Вслед за центральными банками и монополией на эмиссию денег, должна, конечно, исчезнуть также и возможность сознательно устанавливать процентные ставки. Исчезновение так называемой «процентной политики» является предпочтительным безо всяких оговорок. Процентная ставка, как и любая другая цена, должна отражать общее воздействие тысяч обстоятельств, влияющих на спрос и предложение кредитов, обстоятельств, которые просто не могут быть известны никакому агентству. Последствия большинства ценовых изменений неприятны для некоторых людей, но изменения процентной ставки, подобно остальным ценовым изменениям, сообщают всем, кого это касается, что какая-то совокупность обстоятельств, которой не знает никто, сделала их необходимыми. Вся идея использования процентной ставки в качестве инструмента политики ошибочна от начала до конца, поскольку только конкуренция на свободном рынке может учесть все обстоятельства, которые должны быть приняты во внимание при определении процентной ставки.

Пока каждый отдельный эмиссионный банк в своей кредитной деятельности нацелен на регулирование объема собственной валюты, находящейся в обращении, так, чтобы поддерживать ее покупательную способность постоянной, процентную ставку будет определять за него рынок. И в целом предназначенные для инвестиций ссуды всех банков вместе взятых не могут во избежание роста цен превышать текущего объема сбережений[130] на величину большую, чем требуется для увеличения совокупного спроса в соответствии с растущим объемом выпуска. Процентная ставка будет определяться уравновешиванием спроса на деньги (на расходы) и — предложения, необходимого для поддержания неизменного уровня цен. Я думаю, что это обеспечит настолько точное соответствие между сбережениями и инвестициями, какого нам вообще дано достичь, а чистый прирост или чистое сокращение денежной массы будет отражать изменения в спросе на деньги, вызываемые изменениями остатков наличности, которые хотят держать люди.

Разумеется, правительство могло бы по-прежнему воздействовать на рыночную процентную ставку, меняя чистый объем заимствований. Но оно не сможет больше заниматься теми пагубными манипуляциями с процентной ставкой, цель которых — обеспечить возможность дешевых кредитов. Эта практика причинила так много вреда в прошлом, что одного этого было бы достаточно, чтобы держать правительство подальше от денежного крана.

Глава XIX. Конкуренция дисциплинирует лучше, чем фиксированные обменные курсы

Читатели, знающие, что я неизменно, в течение более 40 лет, выступал за фиксированные обменные курсы национальных валют и критиковал систему плавающих курсов даже после того, как большинство моих единомышленников — защитников свободного рынка обратилось в другую веру, вероятно, почувствуют, что моя нынешняя позиция противоречит моим прежним взглядам или даже полностью противоположна им.[131] Однако, это не так. По крайней мере, в двух отношениях рассматриваемое здесь предложение является результатом развития тех соображений, которые определяли мою прежнюю позицию.

Во-первых, я всегда считал в высшей степени нежелательным, чтобы цены на товары и услуги в одной стране повышались или понижались как единое целое относительно цен в других странах ради того, чтобы скорректировать сдвиги в спросе или предложении какого-либо отдельного товара. Это ошибочно считалось необходимым, главным образом, в силу того, что доступная статистическая информация в форме индексов среднего изменения цен некоторой страны создавала ложное впечатление о том, что должна измениться «внутренняя ценность» соответствующей единой валюты относительно ценности других валют, в то время как в действительности необходимо было внести изменения, прежде всего, в соотношения цен отдельных товаров во всех сравниваемых странах. И до тех пор, пока изменение соотношения общих уровней цен в этих странах полагались необходимыми, имел место искусственный и нежелательный эффект несовершенной международной денежной системы, которую создал золотой стандарт с надстройкой в виде депозитных денег. Мы рассмотрим эти вопросы в следующем разделе.

Официальная валюта не должна быть ограждена от конкуренции

Во-вторых, я считал фиксированные обменные курсы необходимостью по той же причине, по какой теперь я стою за идею полностью свободных рынков для всех видов валюты. Фиксированные валютные курсы были нужны для того, чтобы наложить крайне необходимые дисциплинирующие узы на агентства, выпускающие деньги. Ни я, ни кто другой, очевидно, не думали тогда о намного более эффективной дисциплине, которая установится, если эмитенты будут лишены возможности ограждать выпускаемые ими деньги от соперничества конкурирующих валют.

Принудительное поддержание фиксированной пропорции обмена на золото или другие валюты в прошлом было единственным дисциплинирующим средством, которое эффективно препятствовало денежным властям уступать непрекращающимся требованиям дешевых денег. Золотой стандарт, фиксированные обменные курсы и любые другие формы обязательной конвертации по фиксированному курсу преследовали лишь одну цель: наложить на эмитентов валюты дисциплинирующие узы и, сделав ее регулирование автоматическим, лишить их возможности произвольно менять объем денежной массы. Эти узы оказались слишком слабыми, чтобы помешать правительствам их разорвать. Однако, хотя регулирование, достигнутое посредством такого автоматического контроля, было далеко не идеальным и даже малоудовлетворительным, все же такой тип регулирования был намного более эффективным, чем это когда-либо получалось у дискреционной власти правительственных монополий. Стойкость органов, ответственных за денежное обращение, перед требованиями дешевых денег подкреплялась исключительно страхом невыполнения международных обязательств, что расценивалось как национальный позор. Я никогда не отрицал, что очень мудрый и политически независимый денежный орган мог бы придумать нечто лучшее, чем подчиняться обязательству сохранять фиксированный паритет с золотом или другой валютой. Но у меня нет никаких надежд, что в нашем реальном мире денежные власти будут сколько-нибудь долгое время действовать в соответствии со своими благими намерениями.