Частного сыщика заказывали? - [28]

— Ну еще бы, я-то в курсе, потому что попала в самый эпицентр событий, — скучновато ответила я.

— Ты это про что говоришь, не поняла! — воскликнула Катя, и я, поморщившись, объяснила с нотками нетерпения в голосе:

— Да про смерть Азбашева, про что же еще!

— А-а-а, вот ты о чем, — равнодушно протянула Катя, — ну да, ну да. Все там будем, верно ведь? А меня тут вот из квартиры выгоняют, представляешь? И кто бы ты думала?

— Ну и? Хозяйка? — удивилась я человеческой оперативности.

— А ни фига подобного! Анжела, вот кто! — выкрикнула Катя и осуждающе добавила: — Совсем нет совести у людей, как будто она подождать не может недельку!

— А вы с ней знакомы? Вот не знала! — Меня заинтересовало, что Анжелика Азбашева была не только в курсе амурных делишек покойного мужа, но, как получается, знала и все подробности. Это была интересная новость, и она меня поразила. Это была ниточка, и за нее следовало осторожно потянуть. В свое время, конечно, сейчас же неплохо было бы умыться.

— Вот сегодня мы с ней и познакомились, — продолжила свой рассказ Катя, — и мне это знакомство не понравилось совсем. Представляешь, какая наглость? Рафик уже успел заплатить хозяйке за месяц вперед, а она привалила тут и распоряжается, как у себя дома! Рафик вообще-то для меня эту хату снял, и целый месяц я еще имею законное право тут жить. Правильно я говорю? Подтверди мне как юрист!

Я дипломатично промолчала.

— Але! Таня, ты куда это пропала? Ты меня слышишь?

— Конечно слышу, Катя. Анжела тебя выгоняет, — ответила я, быстро соображая, как бы ей удобнее сказать, что кассет у меня нет. Хоть и не нужны они ей, наверное, уже, а все-таки мне дали задание, и я обещала его выполнить. Но — не получилось.

— Катя, тут насчет кассет… — начала я, но Катя меня сразу же перебила:

— Ты обменяла их, да?

— Конечно же, — ответила я, — а как могло быть иначе? Ты дала мне поручение, и я как раз сейчас собираюсь тебе в нем отчитаться.

— Жаль, что уже обменяла, — вздохнула Катя, — а я подумала, что, может быть, у тебя не получилось с этим делом и тогда деньги уже отдавать необязательно… Рафик ревновать не станет, — пошутила Катя и приглушенно хихикнула.

Я промолчала, проникаясь сказанными словами. Ну девчонка, ну молодец: все у нее легко и через хиханьки!

А я вот так не могу.

— Да, Тань! — вспомнила вдруг Катя. — У меня тут, кроме Анжелки, были еще какие-то менты, я забыла точно, кто и откуда, но, в общем, они расспрашивали меня о всех делах, так я им про тебя рассказала. Не обидишься?

— Ну и правильно сделала, — одобрила я, — они же меня вчера и нашли после взрыва.

— Так ты без обид? — уточнила Катя.

— Конечно, не беспокойся, — заверила я, — я, кстати, хотела спросить у тебя, раз ты про Анжелу заговорила, так она раньше знала про тебя и Рафика или…

— А понятия не имею! — беззаботно отозвалась Катя. — Звонит мне сегодня в дверь какая-то лохматая калоша и говорит, что она безутешная вдова, и просит меня уехать как можно быстрее, потому что я ее нервирую и что-то там про вечную память говорит. Мне показалось, что она с придурью немножко, так и Рафик говорил. Ну как я могу ее нервировать, если я ее и не знала совсем, а? Ну дура, что еще скажешь! Ну, в общем, пока, Тань, если денег нет, придется их где-нибудь добывать. У тебя, кстати, нет на примете никакого папика с толстеньким кошельком, а?

Я взглянула на свое отражение в зеркале и кивнула ему, спрашивая его совета. Отражение мне отрицательно качнуло головой в ответ.

— Увы, нет, — сказала я, — но как появится, так я тебе сообщу.

— Сообщишь ты, как же, — весело повторила Катя, — врешь, поди, небось для себя прибережешь. Ну ладно, пока! А кассеты можешь себе оставить, там, между прочим, есть что послушать, ты ведь тоже безмужняя, как и я!

В телефоне раздались короткие гудки, и я в раздумье посмотрела на него. Ну ничего себе! Оказывается, по мнению некоторых моих знакомых, я еще могу приберегать каких-то папиков себе про запас и слушать сексуальные записи!

— Как тебе это нравится?! — спросила я сама у себя в зеркало и, состроив кислое выражение лица, ответила: — Чушь какая-то.

Я наконец-то приняла долгожданный душ и, наскоро выпив чашку кофе, побыстрее выскочила из дома, опасаясь, чтобы какой-нибудь подобный звонок не выбил меня из колеи на весь день.

Фраза Кати, что я такая же, как и она, «безмужняя», была сильной и требовала сравнимых с ней по силе раздражителей, чтобы вернуться в норму.

Я направлялась к Валентине, сестре Олега.

У меня возникла мысль, что разговор с ней может дать мне некую нить, потому что прошедшие за вчерашний день события как-то увязывались с убийством Олега. Я не могла до конца себе объяснить этого, но связь чувствовалась.

Бестолковые разговоры Азбашева и Гуселкина перед взрывом крутились вокруг записей, сделанных в квартире у Кати.

Как оказалось, неизвестный шантажист записал не только и не столько сексуальные развлечения Кати и Олега, но и какие-то разговоры Азбашева, в которых он нелицеприятно отзывался о своем компаньоне Гуселкине.

Кате эти разговоры были ни к чему, но их нахождение в общем наборе и затем якобы случайное попадание этих записей к Гуселкину спровоцировало конфликт, закончившийся плачевно для обоих компаньонов.