Частная жизнь адмирала Нельсона - [4]

Шрифт
Интервал

.

Он поднялся на борт, но капитан на корабль еще не прибыл, и, похоже, никто юного Нельсона не ждал. Не зная, чем заняться, мальчик принялся расхаживать на пронизывающем ветру по палубе, так же не находя себе места, как и на берегу. Все казалось ему удивительным в этом «деревянном мире»: «Я никак не мог взять в толк, где я очутился, может, среди духов и демонов… другой язык, другие выражения… Мне казалось, я сплю и никак не могу проснуться». Весь день на «Благоразумном» на мальчика почти никто не обращал внимания; и лишь по прошествии нескольких дней на борту появился Саклинг и наконец призвал мальчика, томящегося на узкой мичманской койке в полутемном кубрике, к себе в светлую и просторную капитанскую каюту.

К тому времени подросток уже хлебнул немного корабельной жизни, узнал об обязанностях мичмана и даже начал осваивать навыки, какими ему придется овладеть в совершенстве, — карабкаться на реи с марсовыми, поднимать паруса, тушить пожар и обращаться с оружием, командовать спуском баркаса на воду, травить пеньковый канат и сниматься с якоря, для подъема которого требовалось несколько матросов, наделенных недюжинной физической силой. Он усвоил, что время на корабле измеряется вахтами, каждая по четыре часа, за вычетом двух полувахт — от четырех пополудни до шести и от шести до восьми. Каждые полчаса отмеряются песочными часами, и когда склянка переворачивается, звонит колокол; при восьмом ударе происходит смена вахты. «Недосып — вечное проклятие жизни вахтенных».

По мере того как матросы поднимались, один за другим, на борт — й иным предстояло вернуться на берег лишь через месяцы и даже годы, — становилось все более ясно: жизнь на корабле, стоящем на рейде, и впрямь особый «мирок», как заметил однажды некий юный новобранец, «пораженный количеством людей — мужчин, женщин, детей. Тут полно разного рода лавок, где что только не продается и торговцы разгуливают по кораблю, предлагая свой товар, так, словно дело происходит на городской улице или площади». Марсовые карабкаются по реям, плотники стучат молотками, кто-то латает паруса, оружейники хлопочут у пушек, иные мальчишки драят палубу, другие, известные под именем «пороховых обезьян» (среди последних встречаются даже шестилетние), учатся вовремя подносить порох артиллерийским расчетам, а те, кто в данный момент не занят, пляшут, выпивают, курят трубки, играют в карты и бэкгэммон, забрасывают удочки с борта, болтают с женами и подругами.

На нижней палубе, с левого борта, где орудийные жерла выдвинуты из пушечных портов (т. е. из амбразур, вырезанных в бортах судов) далеко наружу с целью расширить тесное пространство между переборками, моряки расселись на крышках походных сундуков — когда корабль выйдет в море, их отсюда уберут. Парусиновые койки, свисающие впритирку друг к другу с бимсов (или балок) верхней палубы, на день сворачивались и складывались в железные сетки над столами, где матросы обедали. Раньше, по слухам, людей кормили чудовищно, да и теперь еда отнюдь не отличалась многообразием и качеством, особенно в долгих походах. Хотя в последнее время питание все же несколько улучшилось, поговаривали, и не без оснований, что сухари кишат долгоносиками, мясо такое жесткое, что матросы используют его для резьбы по дереву, а прогорклое масло выдается боцманам для смазки рей. Двенадцатилетний мальчик, три года спустя погибший при падении с реи, рассказывал родителям:

«Нас кормят солониной, вероятно, десяти- или одиннадцатилетней давности, от сухарей стынет горло: в них полно личинок, и они очень холодные, как студень или бланманже. Вода — цвета коры грушевого дерева, в ней плавает масса каких-то личинок и долгоносиков, а вино выглядит как смесь воловьей крови и опилок… Честно говоря, мне здесь совсем не нравится… Надеюсь, с Божьей помощью, я никогда не выучусь ругаться».

Хлеб выдавали в виде буханок либо сухарей; говядину и свинину держали засоленной в бочонках. Сыр и масло также поступали в бочках. Среди овощей, поставляемых Интендантским управлением, главным считался горох, из фруктов — изюм. Помимо того, в рацион входили овсянка, подсолнечное масло, уксус и пиво, галлон в день. Свежее мясо получали от забоя животных и птиц всех пород, содержащихся на борту, — коров, овец, свиней, коз, кур, гусей. Воздух от всех этих продуктов становился еще более спертым, особенно в море, когда пушечные порты держали закрытыми и сотни немытых матросов во влажной от пота одежде сидели за столами при тусклом свете, проникающем сквозь решетку, и поглощали пищу, готовящуюся в огромных котлах на железной плите.

К тому времени как капитан Саклинг поднялся на борт «Благоразумного», мичман Нельсон уже привык к вони на нижней палубе, едкому запаху пота и смазки, смолы и засоленного мяса, отвариваемого в котле. Он помогал переносить в складские помещения провизию и огромные бочки с пивом, а также устанавливать орудия. Кроме того, ему пришлось стать свидетелем экзекуций: матроса, уличенного в краже, привязали к наклонной решетке, и помощник боцмана нанес ему положенное количество ударов плетью; другого приговорили к двенадцати плетям за драку


Еще от автора Кристофер Хибберт
Бенито Муссолини

Впервые на русском языке издается оригинальная биография крупнейшего политического деятеля итальянской истории XX века Бенито Муссолини. Написанная английским журналистом К. Хиббертом, участником боев за освобождение Италии, книга впервые увидела свет в 1962 г. В традиционной для западных биографов непринужденной манере автор раскрывает многие неизвестные страницы личной жизни Муссолини, неоднозначность и противоречивость личности итальянского диктатора, его идейную эволюцию и перипетии жизненного пути.


Крымская кампания, 1854-1855 гг.

Эта книга – история Крымской войны 1854 – 1855 годов. В ней достоверно и ярко описаны главные события: осада Севастополя, Балаклавская битва, штурм Малахова кургана. В центре повествования – трагическая фигура командующего английской армией лорда Раглана, человека, обладающего несомненными дипломатическими способностями, умного и храброго. Он не был великим полководцем, но был честным человеком и тяжело переживал последствия своих ошибок в ведении войны. Автор цитирует подлинные документы, письма и воспоминания очевидцев.


Королева Виктория

Королева Виктория.Умная, практичная, хладнокровная повелительница «Британской империи, над которой никогда не заходит солнце», шестьдесят четыре года железной рукой державшая бразды правления. Великий политик.Великий, обожаемый народом монарх, переживший взлеты и падения. И в то же время — любящая, преданная жена, познавшая счастье материнства и горечь утраты близких людей. Символ эпохи, которую так и назвали — викторианской.Какой она была не в легендах, а в действительности?..


Рекомендуем почитать
Юрий Поляков. Последний советский писатель

Имя Юрия Полякова известно сегодня всем. Если любите читать, вы непременно читали его книги, если вы театрал — смотрели нашумевшие спектакли по его пьесам, если взыскуете справедливости — не могли пропустить его статей и выступлений на популярных ток-шоу, а если ищете развлечений или, напротив, предпочитаете диван перед телевизором — наверняка смотрели экранизации его повестей и романов.В этой книге впервые подробно рассказано о некоторых обстоятельствах его жизни и истории создания известных каждому произведений «Сто дней до приказа», «ЧП районного масштаба», «Парижская любовь Кости Гуманкова», «Апофегей», «Козленок в молоке», «Небо падших», «Замыслил я побег…», «Любовь в эпоху перемен» и др.Биография писателя — это прежде всего его книги.


Как много событий вмещает жизнь

Большую часть жизни А.С. Дзасохов был связан с внешнеполитической деятельностью, а точнее – с ее восточным направлением. Занимался Востоком и как практический политик, и как исследователь. Работая на международном направлении более пятидесяти лет, встречался, участвовал в беседах с первыми президентами, премьер-министрами и многими другими всемирно известными лидерами национально-освободительных движений. В 1986 году был назначен Чрезвычайным и полномочным послом СССР в Сирийской Республике. В 1988 году возвратился на работу в Осетию.


Про маму

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы на своей земле

Воспоминания о партизанском отряде Героя Советского Союза В. А. Молодцова (Бадаева)


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.