Часть 1. Роль среды - [35]

. Но нас сейчас занимают другие проблемы.

Нам нужно представить себе это великое движение по дорогам canadas, эти перемещения вдоль меридианов с севера на юг, затем с юга на север и т. д., карту которых мы воспроизводим по классической книге Юлиуса Кляйна³¹¹. Нет никаких сомнений на этот счет: несмотря на дальность расстояний (часто передвижения направлены по горизонтали, или к точкам разрыва между преграждающими путь возвышенностями), мы имеем дело не с кочевниками, поскольку баранов и овец сопровождают профессиональные пастухи, и только они, rabadanes, старшие пастухи и подпаски, вооруженные пращой и длинным посохом, прихватывающие в дорогу мулов и нескольких лошадей, походные котлы и пастушеских собак. Речь никоим образом не идет о переселенческом движении. Скажем даже без колебаний: это обратный перегон скота. Действительно, стада тонкорунных овец спускаются с северных высокогорий на южные низменности. Стада и их владельцы (крупные и мелкие) связаны с Севером, прежде всего с четырьмя большими центрами овцеводства, которые защищают в кортесах интересы влиятельной Месты: с Леоном, Сеговией, Сорией и Куэнкой. Впрочем, вся система зависит от ограниченной емкости летних пастбищ, расположенных на севере; безбрежные просторы Эстремадуры, Ламанчи и Андалусии на юге позволили бы ей расширяться до бесконечности³¹². Следовательно, если кастильские стада не пересекают символическую границу с Португалией, это связано не столько с противодействием бдительных соседей, сколько с нецелесообразностью использования дополнительных площадей, хотя кастильцы жалуются на указанное препятствие.

Отметив это, не станем пока рассматривать многосторонний конфликт между пастухами и крестьянами (связанный прежде всего с возвращением странствующих стад); не будем говорить также о соперничестве между стадами, перемещающимися на дальние и близкие расстояния; на стороне стад постоянного содержания, estantes или travesios, выступают города, не разделяющие интересы Месты, такие как Саламанка, то есть города, население которых составляет местная аристократия — дворяне и земельные собственники. Мы не станем дальше распространяться о борьбе между «группой давления», которую представляет Места, и ведомствами, враждебными ее правовым привилегиям; о борьбе за дорожные пошлины между государствами, городами, крупной знатью и Церквью. Однако все эти хорошо известные факты показывают, насколько сложной является здешняя система отгонного животноводства, насколько она связана с другими системами и насколько трудно ее понять, не учитывая особенностей длительной эволюции, предшествовавшей ее складыванию. Пастушеская жизнь способствовала развитию иберийской экономики, утверждает историк наполовину всерьез, «больше, чем оливки, виноград или даже сокровища Перу»³¹³. И он прав. Речь идет не только о XIV веке и не просто о важности распространения породы мериносов, выведенной путем скрещивания между испанскими баранами и баранами, привозимыми из Северной Африки. Стечение ряда обстоятельств, складывание благоприятной международной конъюнктуры были необходимы для формирования Месты (и, может быть, подъема ее влияния примерно до 1626 года). Развитие овцеводства Кастилии и появление миллионов ее постоянно находящихся в пути овец были бы невозможны, немыслимы без европейского кризиса XIV и XV веков, без очевидной притягательности низких цен на кастильскую шерсть, без хорошо известного свертывания экспорта английской шерсти, без сукнодельческой промышленности итальянских городов³¹⁴.

7. Отгонное животноводство сегодня

По статье Elli Müller, «Die Herdenwanderungen im Mittelmeergebiet», in Petermann’s Mitteilungen, 1938.

Коротко говоря, примечательный и показательный пример Кастилии подводит к недвусмысленному выводу: всякая система сезонных перегонов скота предполагает наличие сложных внешних и внутренних структур, прочных учреждений. В случае с кастильской шерстью речь идет о городах и рыночных центрах наподобие Сеговии, о генуэзских дельцах, которые выплачивают задаток за шерсть и вместе с флорентийцами располагают мастерскими, где моют и выделывают овечьи шкуры, не говоря о кастильских представителях этих крупных торговых компаний, перевозчиках кип шерсти, о флотилиях (контролируемых Бургосским консулатом), отплывающих из Бильбао и прибывающих во Фландрию, или о доставке шерсти в Аликанте или Малагу для переправки в Италию и, наконец, если обратиться к более заурядным подробностям, то о такой необходимой вещи, как соль, которую требуется купить и привезти к стадам на пастбище. Невозможно объяснить систему кастильских перегонов скота вне этого широкого контекста, в который она встроена и от которого не может освободиться.

Сопоставления и построение общей карты

В каждом случае, более или менее характерном, анализ приводит к одним и тем же выводам.

1. Почти все известные примеры показывают, что перегоны скота — явление, закрепленное многими установлениями, находящееся под защитой всевозможных покровителей, уставов, привилегий и поставленное как бы вне общества, что отражает обособленное положение пастухов вообще. Исследования, посвященные, правда, Верхней Германии