Часовые неба - [20]

Потом майор Румма сообщил, кого из воинов командование решило сфотографировать у развернутого Знамени части, кому предоставило краткосрочный отпуск на Родину, кому объявлены благодарности в приказе.

Румма называл фамилию за фамилией, и каждый товарищ подходил к столу президиума, сопровождаемый дружными аплодисментами зала. Шествию награжденных и поощренных, казалось, не будет конца.

В клубе становилось тесно. Приехала молодежь из подшефного колхоза «Волга». Пришли те, кто задержался по какой-то причине на службе, кто сменился с дежурства. Свободных мест не было. Солдаты стояли в проходах, примостились на коленях у товарищей. Передние ряды придвинулись к самому помосту, сидевшие в первом ряду облокотились прямо на сцену.

В гости к воинам приехали артисты областного театра. Они подготовили к Дню Советской Армии небольшой концерт. Не часто им приходилось встречаться с таким благодарным и непосредственным зрителем. Каждый номер их небольшой программы вызывал в зале бурную реакцию.

— Может быть, для разрядки кто-нибудь из воинов выступит? — обратились артисты к начальнику клуба.

— Это можно! — согласился капитан Кравцов.

На сцену вышел рядовой Владимир Кухарев, невысокий, аккуратный, подтянутый. Он прочитал несколько стихотворений.

И хотя у Владимира не так здорово получилось, как у артистов, аплодировали ему от души.

После концерта начались танцы. Небольшой клуб не мог вместить всех желающих. Отдельные пары кружились под окнами на утоптанном снегу.

Вечер прошел весело, оживленно. Он надолго запомнился воинам части.

ОТВЕТСТВЕННОЕ ЗАДАНИЕ

Вечером из лагеря, где находилась эскадрилья всепогодных перехватчиков, в технико-эксплуатационную часть полка пришла телеграмма. Нужно было срочно заменить двигатели на двух самолетах.

Телеграмму показали старшему авиамеханику группы регламентных работ по самолету и двигателю старшине Максимову.

— Тебя лично требуют. Видишь, подпись самого старшего инженера.

Высокий старшина, рассматривая телеграмму, неуклюже переступил с ноги на ногу. На широкий бугристый лоб наползли морщины, а небольшие глаза словно искали в тексте пояснения к словам приказа.

Почему требуют именно его, Максимова? Ведь только издали и видел-то он эту новую всепогодную машину. Неужели нельзя было найти другого, поопытнее человека?

Однако в душе Максимов был рад: значит, доверяют.

Не ударить бы только в грязь лицом, доказать всем механикам в полку, что не случайно его потребовали для выполнения ответственного задания…

Утром за Максимовым прилетел самолет.

— Инструмент оставь, не подойдет, — сказал старшине летчик, увидев приготовленную Максимовым сумку ходовых ключей и отверток.

Как только Як-12 приземлился на аэродроме, Максимов, никуда не заходя, сразу пошел к самолетам, стоявшим в стороне. Как раз их нужно было ввести в строй.

На стоянке он встретился с давним приятелем — старшиной Трегидько, который обслуживал «спарку».

— Дожидаются тебя, — улыбнулся Трегидько, указав на самолеты, — засучивай рукава — и за дело.

«Рукава засучить нетрудно, — подумал Максимов, — а вот как взяться за дело, которое никогда еще не выполнял?.. И спросить не у кого. Никто в полку пока еще не снимал и не ставил двигателей на новых всепогодных истребителях-перехватчиках. Но разве хотел бы ты, старшина сверхсрочной службы, член КПСС с тысяча девятьсот тридцать седьмого года, работавший еще на «Чайках» и «Харрикейнах», «Лагах», «Яках» и «Мигах», чтобы дело это поручили кому-то другому? — спросил сам себя Максимов. И ответил: — Ни за что!» — Где инструкция? — обратился старшина к Трегидько.

Не отходя от самолета, Максимов внимательно прочитал инструкцию, сделал карандашом кое-какие пометки для себя. Сказал инженеру эскадрильи, что в помощь ему нужны четыре механика. Инженер согласно кивнул: нужно так нужно. И не успел инженер уйти, к Максимову подошли выделенные для работы специалисты.

Удобств для работы не было, — не то, что в ангаре, где все под рукой. Но Максимову не привыкать было работать в полевых условиях. Всю войну трудился он механиком, в жару и в холод, в дождь и в снег — под открытым небом.

Дружно взялись за дело. Сначала расстыковали самолет. Это не составило особого труда. Снять двигатель с рамы оказалось куда труднее. Никто не знал, с чего начать. Не могла помочь здесь и инструкция. В ней говорилось лишь о том, что нужно делать. А о порядке работ надо было подумать самим.

И Максимов думал, вместе с механиками ломал голову. В ходе работ убедился, что инструкция, ко всему прочему, не совсем точна. Это и неудивительно: самолеты новые, многое в них еще не было проверено практикой.

С темна дотемна работали механики. Никто не считался со временем. Обедали прямо на стоянке. Здесь же и спали под самолетами. Хотелось скорее ввести в строй истребители — их с нетерпением ждали летчики.

На демонтаж, монтаж, заправку горючесмазочными материалами и опробование первого двигателя ушло двое суток. За это время механики приобрели некоторый опыт. Второй двигатель заменили на полдня быстрее. Но к концу работы случилась непредвиденная оплошность. Один из помощников уронил ключ в отсек первого бака между двумя двигателями. Чтобы достать его, следовало снова расстыковать самолет, снять керосиновые баки. Механики расстроились, повесили носы. То ли дело на старых машинах: открыл снизу лючки и все вывалится на землю.