Чаша Мараканы - [53]

Оппозиционная партия МДБ, спохватившись, попробовала протестовать. Депутат парламента падре Нобре выступил в палате представителей с язвительной репликой, заметив, что четыре года назад АРЕНА отнюдь не пыталась взять на себя ответственность за поражение в Англии. С саркастической улыбкой падре Нобре поинтересовался, кто из футболистов или тренеров сборной заявил о своей принадлежности к рядам АРЕНЫ. И попросил разъяснить ему, какое отношение имели к мексиканским подвигам Пеле и Жаирзиньо почтенные депутаты, заседавшие в парламентских креслах?

Этот выпад не был, разумеется, оставлен без ответа: вице-лидер правительственного большинства с негодованием отверг инсинуации оппозиции, пояснив, что успех правящей партии заключался в том, что именно благодаря ее усилиям вся бразильская нация получила возможность наблюдать мексиканские баталии по телевидению!

В те дни чемпионы мира были нарасхват. Депутаты и кандидаты в депутаты, губернаторы и их будущие преемники, правительственные чиновники и политические боссы спешили увековечить себя для потомства, фотографируясь в обнимку с усталыми, послушно улыбающимися победителями и с безответной Нике в руках. Сеньор Авеланж, прибывший на предвыборный митинг в столицу штата Рио-Гранде-доНорте – город Натал, заявил, что кандидат партии АРЕНА в сенат сеньор Жесес Пинто Фрейре является, по его мнению, «настоящим «три-кампеоном» мира по футболу». Поблескивавшая в руках Авеланжа Нике должна была с непреложностью нотариального штампа зафиксировать истинность этого утверждения.

Всему бывает конец. Начали постепенно затихать и страсти, вызванные возвращением победителей.

Пришло время заняться текущими футбольными делами. Подвести, так сказать, баланс. Наметить новые пути и перспективы. И тут стали происходить события, мягко выражаясь, странные.

Еще ликовали беззаботные мулаты, еще не рассеялся дым ракет, еще обсуждались забитые и незабитые голы, а на страницах газет начали появляться статьи с рассуждениями «о тяжелых потерях» ведущих клубов, вызванных участием их игроков в чемпионате. Раздались голоса с предложениями распустить сборную на пару лет для «возмещения ущерба», причиненного «Сантосу» и «Ботафого», которые вынуждены были нести убытки вследствие того, что прикованная к телевизорам, транслировавшим матчи из Мексики, торсида забыла на время о родных стадионах. Заволновалась футбольная биржа, узнав о том, что «Фламенго» объявило о продаже Брито.

Вслед за тем, несмотря на то, что с момента скандальной «сделки», заключенной генералом Османом Рибейро, не прошло и года, появились слухи о продаже «Сантосом» сразу двоих чемпионов: Карлоса Альберто и Жоэля. Возникли конфликты с руководителями клубов у Тостао, Жерсона, Пауло Сезара, Жаирзиньо, Роберто. А в конце сезона 1970 года на страницах прессы взорвалась самая сенсационная «бомба»: директорат «Ботафого» объявил об увольнении Загало.

Знаменитому тренеру чемпионов было предъявлено обвинение в «недисциплинированности», смехотворнее которого ничего придумать было невозможно.

И как игрок и как тренер Загало всегда славился своей покладистостью, скромностью, добрым нравом и умением уживаться с самыми вздорными самодурами из мира картол. Уже через несколько часов стране стала известна истинная причина отставки тренера: ненависть, которую питал к нему некий сеньор Шисто Тониато.

Сеньор Тониато не был всемогущественным правительственным чиновником, ни руководителем СБД, ни офицером полиции. Он был мясником. Торговцем говядиной и колбасными изделиями. Владельцем нескольких скотобоен, переплавлявшим в звонкую монету традиционную кулинарную склонность рядового бразильца, не мыслящего свой рацион без приличного куска мяса.

– Ну хорошо, – спросит, недоумевая, читатель.- А какое он имеет все-таки отношение к футболу? Ответим: сеньор Тониато является директором департамента футбола клуба «Ботафого». И чтобы читатель понял все абсурдные коллизии этой дурно пахнущей истории, следует вновь вернуться к рассказу о структуре организации, именуемой гордыми словами «футбольный клуб».

В главе «Сквозь тернии к звездам» уже говорилось о появлении профессионализма в бразильском футболе, о реорганизации футбольных команд в сложные бюрократические организмы и превращении футболистов-любителей в наемных рабочих. С течением времени футбольные клубы стали такими же снобистскими, антидемократическими, закрытыми для «человека с улицы» заведениями, как известные своим аристократизмом «лайонс-клубы» или масонские ложи. Ни футболисты, ни тренеры, ни болельщики с архибанкады, платящие за вход на стадион свои жалкие пять крузейро, не участвуют в выборах руководящих органов футбольных клубов, в определении их административно-финансовой политики и даже в решении сугубо футбольных вопросов. Всем этим занимаются «члены клуба» – узкий круг лиц, обладающих специальными дипломами, покупаемыми за весьма солидную сумму. Теоретически любой желающий может стать членом «Ботафого», «Сантоса» или, скажем, «Фламенго». На самом же деле лишь обладатели толстых кошельков и круглых банковских счетов могут позволить себе такую роскошь. Астрономическая цена, выплачиваемая за право вступления в «действительные члены» клуба, надежно ограждает элиту общества от тягостной необходимости видеть в своих прохладных салонах «всяких там» Дамианов, Старых Педро, «весь этот плебс», который ходит на стоячие места стадионов, пускает ракеты, вопит, отмечая голы, плачет после поражений и устраивает свои шумные карнавалы после завоевания титулов и кубков. Профильтрованная таким образом компактная масса коммерсантов и чиновников, спекулянтов недвижимостью и модных портных, директоров крупных газет и преуспевающих дельцов собирается периодически на свои «генеральные ассамблеи», на которых и выбираются руководящие органы клуба, в состав которых и попадают довольно часто субъекты вроде вышеупомянутого сеньора Шисто Тониато: крикливодемагогичные, мещански-мелочные посредственности, обладающие главным, а чаще всего и единственным «достоинством» – тугим кошельком. Кошелек этот нужен для того, чтобы в случае необходимости (а такая необходимость в любом клубе появляется по нескольку раз в сезоне) этот картола мог подкинуть клубу срочный заем из своего кармана. Под солидный процент, разумеется…