Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - [18]

При всестороннем рассмотрении можно убедиться, что божественность Иисуса живописуется метафорически, в то время как о его человеческом происхождении от Давида («во плоти») заявляется со всей непреложностью [26]. Иисус принадлежал к роду Давидову (что подтверждается в Новом завете многочисленными примерами) по своему отцу Иосифу — признанному потомку великого царя. С этим был согласен даже Лука (1:32), — несмотря на высказанную им ранее мысль о плотской непорочности Марии и вмешательстве небесных сил, — поскольку в Евангелии действительно говорится о том, что «даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его».

Неоднократное упоминание Иисусом об «Отце Небесном» привело многих к убеждению, что он действительно был каким-то особым, в сверхъестественном смысле Сыном Божиим. Христиане, однако, в своей молитве к Господу обращаются вполне определенно: «Отче наш», а в Новом завете встречается множество намеков на то, что детьми Божиими являются все верующие. Относительно этого у Иоанна (1:12) говорится так: «А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими». То же самое можно прочесть и в Послании к Римлянам (8:14): «Ибо все водимые Духом Божиим, суть сыны Божии», а также во Втором послании к Коринфянам (6:17—18): «Я прииму вас; И буду вам Отцом, и вы будете Моими сынами и дщерями». Об этом также говорится и в Первом послании Иоанна (3:1): «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими».

Сам Иисус, как правило, называл себя Сыном Человеческим. Будучи однажды спрошен первосвященником о том, не является ли он сыном Божиим, Иисус ответил: «Ты сказал», подразумевая при этом, что не он, а первосвященник назвал его сыном Божиим (Матфей 26:63—64). Практически теми же самыми словами Иисус отвечает и в повествовании Луки (22:70): «И сказали все: итак Ты Сын Божий? Он сказал им: вы говорите, что Я».

Не считая евангельских отрывков, поименование Иисуса «Сыном Человеческим» встречается также и в Деяниях святых апостолов (7:56). Такому титулованию придавалось особое значение, поскольку оно имело прямое отношение к ангельской иерархии. Являясь верховным представителем своего народа, род Давида не был связан со священническим служением. Иисус вел свою царственную родословную непосредственно от колена Иудина и вовсе не имел наследственного сана священнослужителя. Такое право было закреплено за духовными лицами колен Аарона и Левия. В те времена Иисус, как духовный сын ангела Гавриила, взамен Давидова наследства, живя в миру, был приобщен к ангельским чинам. Имя Гавриил в переводе с иврита означает «человек Божий» и, согласно книге пророка Иезекииля (1:5), «облик его был как у человека». Таким образом, Иисус являлся «сыном человека (Божиего)».

Являясь номинально представителем народа, Иисус олицетворял собой истинного правителя, на деле проводящего политику защиты своих подданных, даже от правящей верхушки. Это было выполнением мессианского долга, унаследованного позднее уже фактическими представителями его династии и легшего в основу «Кодекса Грааля». Как мы в дальнейшем увидим, он подразумевал, что монархи скорее являлись «обычными отцами» народов, нежели верховными властителями государств. Он соответствовал духу искреннего благородства и непоколебимой преданности, воспетому в романтической литературе. Галантный епископ или доблестный бургомистр никогда не скакали на выручку притесняемому и не спасали попавшую в беду даму, — ибо это было привилегией и священным долгом принцев, а также посылаемых ими рыцарей.

СПОР О МЕССИАНСТВЕ

Одна из основных трудностей Иисуса заключалась в том, что он появился на свет в обстановке споров относительно законности своего рождения. Именно по этой самой причине Иосиф и Мария принесли его в храм к Симеону-Гавриилу, чтобы свершить над ним законный обряд (Лука 2:25—35). Несмотря на старания родителей, рождение Иисуса вызвало противоречивую реакцию среди евреев. Иудейское общество разделилось на два противоположных лагеря по поводу законности его статуса в царственном роду. Он был зачат в непредусмотренное законом время года, а рожден до того, как супружеский союз Марии и Иосифа был узаконен «вторым браком». Шесть лет спустя, в точном соответствии со всеми династическими предписаниями, появился на свет его брат Иаков, законность рождения которого ни у кого не вызвала сомнений. Таким образом, каждая из противоборствующих партий получила своего «кандидата в Мессии».

Эллинисты (евреи, принявшие греко-римскую культуру) заявляли, что Иисус является законным Христом (Христос — по-гречески «помазанник»). Им возражали ортодоксальные иудеи, утверждая, что данный титул по праву принадлежит Иакову. Полемика не прекращалась на протяжении многих лет, но в 23 году от Р.Х. умер Иосиф (отец обоих «претендентов»), и возникла настоятельная необходимость так или иначе разрешить спор.

По существовавшему тогда старинному обычаю, цари Давидовой династии поддерживали тесную связь со священническим родом Садока, где старшим в те времена был родственник Иисуса, Иоанн Креститель. Он получил известность в 26 году от Р.Х., когда прокуратором Иудеи был назначен Понтий Пилат. Иоанн, как благочестивый иудей, строго соблюдал заветы Моисея, а Иисус, в известной степени, был эллинистом. По этой причине Иоанн принял сторону Иакова, несмотря на то, что он признавал Иисуса законнорожденным и даже крестил его в Иордане. Именно вследствие такого отношения к себе Иоанна Иисус ясно осознал, что должен четко определить свою позицию. Случись так, что надежда на возрождение Иудейского царства начала бы принимать реальные очертания, он, несомненно, проиграл бы своему брату Иакову в борьбе за престолонаследие. Приняв все это во внимание, Иисус решил создать организованную группу из числа своих собственных сторонников, — такую группу, которая не придерживалась бы общепринятой линии поведения в обществе. Его реальное восприятие обстановки основывалось на понимании того, что раздираемый междоусобными распрями еврейский народ никогда не сможет сокрушить могущества Рима. Но он также отдавал себе отчет в том, что евреи в целом не смогут выполнить своей исторической задачи, если будут держаться особняком от местных жителей, не исповедующих иудаизм. Мечтой Иисуса было превращение Израильского царства в единое гармоничное общество, и его просто приводила в отчаяние суровая непреклонность иудейских законов.