Час шестый - [8]
— Так ведь… нужник и есть… А я уж видно привык, сам-то не чую…
И рассказал, как зарабатывал деньги, чтобы уехать из Вологды.
Люди сочувственно охали. Под конец он объяснил, где пришлось ночевать, как устроено в городе отхожее место…
— Да ну? — удивился Судейкин. — А я-то, дурак, думал, что в городах и в нужник люди не ходят… Особенно дамочки. Тюрьма, думал, есть, а нужников нет. А вишь оно! Тоже, значит, посещают. Ну, ты молодец, Анфимович, все доподлинно изучил и все городское дело прошел, вот бы и Куземкину так…
Палашка и подвода Нечаева уже влекли Евграфа все ближе к родной деревне. Порывом теплого ветра отнесло клики косцов, возбужденных возвращением Евграфа. Чем-то праздничным так и повеяло на лугах шибановского колхоза. Праздничной была и большая изба Самоварихи. Но ойкнула и заплакала жена Евграфа Марья, отпустила ребеночка с рук и запричитала точь-в-точь теми же словами, как причитала на покосе Палашка.
Евграф обнял жену, заплакал и сам, потом застыдился и дрожащими пальцами начал развязывать котомку с радужным расписным петухом.
«Виталька» стояла около шестка, держа палец во рту. С испугом глядел ребенок на незнакомого дядю. Ей показалось, что дядя этот обижает и маму, и бабушку. Она долго крепилась, чтобы не зареветь, наконец не выдержала, и звонкий, самый звонкий детский крик огласил обширную Самоварихину клетину.
— Не реви, андели, не реви, это ведь дедушко! — успокаивала ребеночка подоспевшая из лесу Самовариха. — На-ко вот, я тебе ягодок принесла.
Евграф пожалел, что рассыпал на лугу свою землянику. Радужный расписной петух, извлеченный из вонючей котомки, успокоил вроде бы всех сразу, и все начали хвалить петуха. Евграф осторожно вместе с петухом и Самоварихиными «ягодками» пробовал взять девочку на руки, но та испугалась еще пуще.
— Ну, ну… Марьюшка, не бойся… Матка, как записали отчество-то?
— Да как! — наливая самовар, отозвалась жена. — Знамо как, Николаевна. Оно ведь, Анфимович, никуды и не записывали. По ею пору не крещеная девушка…
Палашка проворно побежала топить баню. Девчушка была вылитый Микуленок.
— Ох, матка! — вздохнул Евграф, когда Самовариха убрала со стола и опять ушла в лес к осеку. — Видно, не ты одна Бога-то за меня молила. Вишь, выбрался из самого пекла…
— Живой, здоровый, дак и ладно, — сказала Марья.
— Не больно живой-то… Побывал я во многих руках, и в совецких и во многих шпанятских… Эти почище всех. Думал, и ребра переломают…
— Господи, дак это кто экие?
— А не спрашивай, Семеновна, легче серчу!.. Это вроде братанов Сопроновых. Нет у таких ни стыда, ни совести… От брата Данила бывала ли висть какая?
Марья отпустила с рук внучку и опять молча запритрагивалась к ситцевому головному платку. И стало ясно Евграфу, что Данила Пачина дома нет, скорей всего никогда уже и не будет.
— А от Гаврила-то Насонова письма не было?
— Не знаю, Анфимович, вроде не было. От Пашеньки приходили две или три грамотки. И осенесь и зимусь. Читала Верушка-то… Да уж больно далеко бедного утонили. Приходило и от Ивана письмо, сперва-то…
— От какого Ивана? — все еще не мог догадаться Евграф. — Про какого Ивана баешь? Неужто и Пашка посажен?
— Да ты что, батько, разве не знаешь? — Марья стала похожа совсем на старуху. — Разорили ведь все семейство! В казенный дом обоих мужиков отправили, Ивана и Павла. А дедко вон в лесу и живет. Сережка да Олешка ходят по миру вмистях с Оксиньюшкой… Вот до чево нас довели-то…
Марья снова заплакала.
Евграф был потрясен всем, что услышал про шибановскую родню. Нечаев не успел рассказать ему об аресте Ивана Рогова.
— А Василей-то? Правда ли, что на Тоньке ладит жениться? — тихо спросил Евграф после долгого и мучительного молчания.
— Правда! — Марья перестала плакать, платком промокнула глаза. — Ночует у Славушка в Ольховице, а сюды бегает ежедень.
Евграф только крякал, вздыхал да сдерживал матюги, когда Марья рассказывала про братанов Сопроновых и Куземкиных…
Прибежала Палашка из бани, велела скидывать и все верхнее и все исподнее:
— Маменька! Я и пинжак замочила в лужу, отмокнет, дак буду толочи в ступе. Баня протопится, дак ты трубу задвинь и корову застань, когда скотину пригонят. Ой, а вить девушка-то у нас одна осталася… Чево, андели, там в куге-то притихла? Тятенька, ты погляди за ней, пока маменька баню справит… Скорехонько надо окутывать, а я косить побегу…
Палашка увела Марью сперва за порог, потом еще дальше куда-то.
Девочка опять стояла у печи. Ее тянуло жевать печную глину. Евграф начал подманивать «Витальку» от Самоварихина шестка поближе к себе:
— Иди, матушка, иди-ко к дедку-то…
Странные чувства испытывал сейчас Евграф Миронов! Лицо девочки и с боку и прямо сразу напоминало Евграфу проклятого Микуленка. Но такое маленькое, такое беззащитное крохотное существо вызывало и жалость, и нежность. Куда теперь денешься? Ребеночек-то не виноват, что рожден незаконно… Правда, опять девка… Как и тогда, в молодости, когда Марья принесла Палашку (Евграф ждал сына и уже имя ему дал). Как и тогда, много лет назад, он испытал обиду на свою судьбу, но куда от судьбы денешься? Некуда. Вон у Павловой женки Веры Ивановны, говорят, родился уже второй мальчик. Нынче безотцовщина тоже… Где вот он, отец-то? Может, нет и живого. А эта и при живом отце сирота…
Лауреат Государственной премии СССР писатель Василий Иванович Белов — автор широко известных произведений — «За тремя волоками», «Привычное дело», «Плотницкие рассказы», «Воспитание по доктору Споку», «Кануны» и других.Новая книга «Лад» представляет собою серию очерков о северной народной эстетике.Лад в народной жизни — стремление к совершенству, целесообразности, простоте и красоте в жизненном укладе. Именно на этой стороне быта останавливает автор свое внимание.Осмысленность многовековых традиций народного труда и быта, «опыт людей, которые жили до нас», помогают нам создавать будущее.
В сборник входят сказки русских писателей XX века: М. Горького, П. Бажова, А. Толстого, Ю. Олеши, К. Паустовского и других. Составление, вступительная статья и примечания В. П. Аникина. Иллюстрации Ф. М. Лемкуля.
Замечательный русский писатель Василий Белов увлекательно рассказывает детям о том, как в обычной вологодской деревне вместе с людьми дружно живут домашние животные — коровы, кони, козы, куры, гуси, поросята, кошки, собаки, кролики… Рядом и вокруг — леса, реки, озера, поля, холмы, проселки, дали, небеса. В чащах и просторах — свои хозяева: медведи, лоси, волки, лисы, зайцы, тетерева, воробьи, синицы, вороны, хорьки… И у всех — особенные характеры, повадки и странности. Красочно и ярко вторит образам писателя талантливый русский художник Антон Куманьков.
Юбилейное издание книги рассказов Василия Белова приурочено к семидесятипятилетию писателя. Читателя ждет новая встреча с известными произведениями, по праву признанными классикой отечественной литературы. Рассказы писателя занимают важное место в его творческой биографии. Их публикация — реальное подтверждение живой связи времен, к которой стремится Художник в своих сочинениях, отражающих проникновенный диалог между поколениями.
В повести В.Белова рассказывается о жизни старого колхозника Егорыча, бригадира Николая Ивановича и тракториста Лешки, которые на несколько дней приезжают в город. Здесь с ними происходит ряд курьезных происшествий, но они с находчивостью выпутываются из неожиданных ситуаций…
«Кануны» Василия Белова — первая книга многопланового повествования о жизни доколхозной северной деревни конца 20–х годов.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
В романе В. Белова «Год великого перелома» с предельной правдивостью, со всей остротой, ярко показана трагедия России начала 30–х годов XX века: коллективизация сельского хозяйства, начало сталинских репрессий. Как и все лучшие произведения писателя, этот роман написан с предельным пониманием быта и характеров жителей северной русской деревни.