Чартер в 13-й век - [3]

Пойдёмте, вас ждут произведения гениального Родена.

Группа прошла вперёд, а мы с Женевьевой задержались. Я посмотрела на дату смерти Зинаиды. Одна тысяча восемьсот шестьдесят первый год. У Мишеля дата смерти на день позже.

— Зина, Зина, — я протянула руки к надгробию, — нам так тебя не хватает.

За спиной послышалось подозрительное сопение. Оглянувшись, увидела, как Женевьева вытирает слёзы.

— Вот и всё, мы больше никогда не увидимся, — теперь подруга рыдала навзрыд.

Я присоединилась к ней. Внезапно тихий тёплый ветерок пролетел в сумраке склепа, и мы явно услышали голос нашей подруги:

— Не переживайте. Я была счастлива и ни о чём не жалею Я любила и была любима. Другой судьбы мне не надо. Вот о том, что мы никогда не увидимся, надо подумать. А вдруг?

— Жэка, ты это слышала? — вытирая слезы, спросила у подруги.

— И ты тоже? Я думала, мне почудилось. Значит, не всё потеряно и мы, возможно, увидим Зинаиду живой и здоровой.

— Пошли, нас, наверное, ищут.

Действительно, гид нервно высматривала, куда мы запропастились.

— Слава богу, — вздохнув, она пропустила нас в автобус, и мы отправились обратно. Оглянувшись, увидела, что домоправительница машет вслед платком, а за спиной у неё отчётливо виднелась женская фигура в старинном платье.

— Жэка, смотри, — я резко дёрнула подругу за руку, — смотри, там.

Женевьева оглянулась и вопросительно взглянула на меня, но тут же изменилась в лице.

— Это Зина? Ты её видишь?

— Да, — коротко ответила я.

В отель группа вернулась вечером. Экскурсии и ещё раз экскурсии заполнили весь день. Когда наступило время прочитать послание из прошлого, я достала конверт, сломала печать, разрезала ленточку, и на свет появился пожелтевший от времени листок бумаги, источавший лёгкий аромат старинных духов.

— Читай же, — не вытерпела Женевьева.

«Здравствуйте, мои дорогие подруги. Пишу вам в надежде, что вы получите это письмо. Как я догадалась о том, что вы приедете в Париж, и вам вручат моё послание? Объясняю. Как-то вечером, разбирая книги в библиотеке, наткнулась на странный фолиант в красном сафьяновом переплёте. Открыв первую страницу, ничего не нашла. Она была девственно чиста. Подумав, что тут вкралась какая-то ошибка, отложила книгу, но заметила, что на её страницах стали появляться буквы. Пришлось вновь взять её, и моему изумлению не было предела: я увидела на одном из листов изображение Красной площади. Откуда? К тому же это было изображение современной Красной площади двадцать первого века. Под картинкой была надпись, в которой говорилось, что некие Мария и Женевьева приедут в Париж, купив путёвку, весной 2017 года. Я поняла, что речь идёт о вас и тогда мне в голову пришла идея запечатать комнату, в которой была когда-то Машка и отдать приказ не открывать её до весны две тысячи семнадцатого года. Затем села и написала вам письмо и в своём завещании велела передать его той, кто сможет описать интерьер запертой комнаты. Да, да именно завещание. Все мы смертны. Когда-нибудь придёт и мой черёд. Из этой же книги я узнала, что Женевьева вышла замуж, и у неё первым родится сын».

— Но я даже не беременна. Значит…

Я перебила её:

— Значит, ты встретишься со своим Сержем, и у вас появится младенец мужского пола. Радуйся.

— Боже, я уже думала, что никогда не увижу Серёжу. Читай дальше.

«Не знаю, писать ли об этом, но муж Женевьевы однажды исчезнет. Долго, очень долго они будут блуждать в одиночестве, но судьба не отвернётся от них».

— Как исчезнет? Только не это. Серж не может исчезнуть и оставить меня одну. А как же наш сын? Нет, этого не может быть! Там есть ещё что-то о нас с Сергеем? — вскрикнула подруга.

— Нет, о тебе там больше ничего нет. Мне продолжать?

— Да, да, — рассеянно кивнула Жэка.

«Я была потрясена тем, что прочитала и решила отложить дальнейшее изучение книги на завтра, но на следующий день так и не смогла найти её. Тем не менее, написала письмо, вложила его в завещание и подумала, будь, что будет!

Хочется верить, что мы с вами ещё встретимся. Да, Машка, куда ты тогда пропала? Нам пришлось взломать дверь. Твой муж так хотел поговорить с тобой, но тебя в комнате не было. Не дрейфь, он тебя любит и никогда не изменял. Верь. Возвращайся и прости его. Он, как мне показалось, неплохой парень. Конечно, не без тараканов в голове, а у кого их нет?

Целую. Жду в гости.

Ваша Зинаида».

— Это всё? — поинтересовалась Женевьева.

— Вроде да, — я даже перевернула листок, — и тут пусто.

Дни, заполненные экскурсиями, пролетели незаметно. Попрощавшись с Парижем, вернулись в Москву и стали с нетерпением дожидаться похода в антикварный магазин.

На Арбате, как всегда, сновали многочисленные туристы, разместились уличные художники и торговцы сувенирами. Мы влились в общую толпу и, пройдя мимо «Праги» нашли нужную нам дверь. Над головой звякнул колокольчик, известив владельцев о приходе вероятных клиентов. Мы поднялись на второй этаж. За прилавком виднелся молодой человек, перебиравший что-то на витрине.

— Вас что-то интересует? — оторвавшись от дела, спросил он.

— Можно, мы сначала осмотримся?

— Конечно, проходите. Только зал справа не для посетителей. Извините, там находятся вещи, принесённые на комиссию или же оставшиеся невостребованными в течение длительного времени.