Чародей с гитарой. Том 2 - [32]

— Приветствую, человек! Вот уж не думал, что доведется свидеться.

— Привет, Сашим. Розарык шлет тебе свои сожаления.

— Сожаления? О чем это может жалеть тигрица?

— Что не смогла попрощаться с тобой лично.

Леопард хмыкнул — он был достаточно умен, чтобы уразуметь таящийся в реплике Джон-Тома кровожадный юмор.

— Несомненно, будь у нее хоть малейший шанс, эта большая леди сделала бы из меня шубу. — Он оглядел поляну, заметив и болтающуюся на дереве веревку, и бандитов, жизнь которых капля за каплей вытекала из перерезанных глоток на землю. — Ты рисковал жизнью из-за одной-единственной самки?

— Не собираюсь объяснять свои мотивы; ты их, несомненно, сам поймешь. Раз ты помнишь меня и Розарык, то не забыл и остальных.

— А-а, ты о том обидчивом выдре, у которого не рот, а выгребная яма? Пришел один, а ушел вдвоем. Родня?

— Виджи, — Джон-Том подыскивал подходящее слово, — его невеста.

— Наконец-то удача, — кивнул леопард. — Неплохой обмен: вместо злобной зубастой самки — чаропевец.

— Какой еще обмен? Я ухожу.

Джон-Том сделал шаг назад, но Сашим не отставал.

— Нет, чаропевец, не уходишь, иначе тебя давно бы здесь не было. — Востроглазый леопард, несомненно, заметил разницу, ускользнувшую от внимания его подчиненных. — Это не тот инструмент, что был у тебя раньше. Я знаю, что чаропевец должен играть на определенном инструменте, иначе плакала его магия. Неужели ты лишился и того, и другого?

Джон-Том ударил по струнам и слегка усмехнулся.

— Сделай еще шаг, и сам узнаешь.

— Осторожней, старпом, — предупредил стоявший рядом рысь. — Помнишь, как он заколдовал нас в прошлый раз? Может, он просто издевается. Вдруг этот змей со струнами опасней прежнего?

— Если так, почему же он теряет время на болтовню, пока его друзья удирают во все лопатки?

Джон-Том вытаращился на леопарда:

— Старпом?! Он назвал тебя старпомом. Разве ты не капитан?

— Я — капитан? — удивился Сашим. — Конечно, не капитан. Я никогда не претендовал на этот пост.

Пираты зашевелились, уступая кому-то дорогу.

— Нет! Этого просто быть не может! Я собственными глазами видел, как Розарык разорвала тебя на куски.

Но вопреки фактам из полукруга почтительно расступившихся пиратов выскочил трехсполовинойфутовый попугай и мрачно поглядел на ошеломленного человека.

Глава 7

Джон-Том разобрался, что вовсе не сходит с ума: попугай не Корробок, хоть и потрясающе похож на него. Даже не будучи экспертом по части пернатых, можно было заметить у этого и прежнего капитанов чересчур много сходных черт, чтобы это было обычным совпадением. Но и отличия бросались в глаза столь же явно, как и сходство. Корробок вышагивал на протезе и похвалялся отсутствием одного глаза; у нового же все было цело и невредимо, не считая забинтованного левого крыла, покоившегося на перевязи.

— Капитан Камалк, — Сашим одарил Джон-Тома белозубой улыбкой. — Брат нашего незабвенного усопшего капитана, а также наследник его имений и титулов.

— Лучше бы он тебя не трогал, — сказал попугай, — и тогда я и дальше бы сидел за гроссбухом. Неужели ты думаешь, что этот дурачок с куриными мозгами, мой братец, занимался бизнесом в одиночку? Потому что пиратство — это бизнес, заруби себе на носу. Корробок умел управляться с кораблем и саблей, но в цифрах он был беспомощней младенца; этим заправлял я. А теперь я вынужден заправлять и тут, и там. Итак, ваше знакомство разнесло его на куски, ах-ха? А мы гадали, что с ним случилось. Какой приятный сюрприз, что виновные решили заглянуть в гости. Кажется, последний набег, не принесший особой прибыли, все-таки окупится с лихвой. Твоя смерть бальзамом прольется на сердце моего несчастного брата.

— У него не было сердца. Корробок был самым гнусным, злобным, кровожадным и продажным типом из всех, кого я имел неудовольствие встречать.

— Несомненно, брат польщен твоими словами, где бы он сейчас ни пребывал, — с довольным видом кивнул Камалк, — но тебе с того никакой корысти. Он покойник, и твою судьбу решать мне. — Он погладил клюв кончиком здорового крыла. — Сашим, что бы ты порекомендовал?

— Продать его в Снаркене. Деньги лучше мести. На рынке за чаропевца дадут куда больше, чем за вспыльчивую самку. Вот что я называю честной сделкой.

— Если удастся склонить его к сотрудничеству.

Джон-Том зачарованно слушал разговор. Ему казалось, будто он стал участником дурного сна. Двух Корробоков просто не может быть — природа не допустит появления подобной мерзости дважды. Разумеется, Камалк — птица совсем иного полета, чем его братец. Уже и теперь ясно, что этот начитанный представитель жуткой парочки куда сдержаннее и уравновешеннее, чем усопший. Правда, если обстоятельства его «бизнеса» потребуют, он, глазом не моргнув, прикажет четвертовать Джон-Тома.

— Ты утверждаешь, что он чаропевец. Я не сомневаюсь в правдивости твоих слов, но почему же тогда он не обратит нас в жаб или себя — в орла?

— Я полагаю, он лишился своего магического инструмента, — Сашим головой указал на молчащего Джон-Тома. — Этот вовсе не похож на тот, которым он побил нас на корабле вашего брата.

— Не по вкусу мне эта неопределенность. То ли дело цифры — там все на своих местах. Не верю, что он предстал перед нами этаким манером без задней мысли.