Чародей с гитарой. Том 1 - [238]

Джон-Том задержался и растерянно произнес вдогонку друзьям:

— Послушайте, я разделяю ваши чувства и уважаю ваше мнение, и вы, наверное, абсолютно правы, а я, должно быть, ошибаюсь. Я понимаю, вы хотите поесть и поспать, но я не устал и не проголодался. Знаю, это выглядит глупо, но я все-таки собираюсь найти Друзей Улицы и попрощаться с Глупостью.

Мадж всплеснул лапами.

— Люди! Слышь,парень, ну, че терять время? Девчонка — прочитанная глава, и этим все сказано.

— Прочитанная глава, — согласился Яльвар, — со счастливым концом. Пусть так и будет. Зачем терзать себя?

— Я не терзаюсь. Я совсем ненадолго. — Юноша ущипнул струну дуары. — Спою ей напоследок и скажу, что мы будем возвращаться этой же дорогой. На случай, если ей захочется повидать нас или еще что-нибудь...

— До чего ж трогательно, — пробормотал Мадж. — Черт с тобой, кореш. Пойдем, покончим с этим делом.

— Ты тоже идешь? — удивился Джон-Том. — А как же роскошный ужин?

— Потерпит. — Мадж взял человека под руку, и они стали подниматься по склону горы. — Глянь-ка, чувак. Ночь черна, что сердце судебного пристава. — Он внимательно разглядывал узкую петляющую улочку. — А ты уверен, что мы разыщем это местечко?

Джон-Том кивнул.

— Оно на вершине. К тому же всегда можно спросить у встречного. Мы же не младенцы беспомощные.

— Нет, — напугал их голос, раздавшийся позади. — С этой минуты не беспомощные.

— Розарык? Ты еще не проголодалась?

— Сыта по гохло болтовней, — огрызнулась она. — Я хешила все-таки пхогуляться с вами и позаботиться, чтобы вас не пхихезали по пути. Может, те гхабители все еще охудуют здесь.

— Милашка, мы сами с усами, — парировал Мадж-

— В этом я не сомневаюсь. Но ваши усы будут в большей со-хханности, если я пойду с вами.

Джон-Том смотрел мимо нее. Она проследила за его взглядом.

— Яльвах тоже хотел идти, но надо подниматься на гоху, а в его годы это совсем непхосто. Он подождет и постохожит повозки.

— Прекрасно. — Джон-Том повернулся и пошел дальше. — Мы скоро вернемся.

— Ага, враз, — подтвердил Мадж.

Но оба они ошибались.

Глава 10

Друзья Улицы располагались на верху обращенного к морю склона горы, в комплексе зданий из тесаного камня на известковом цементе. Вопреки ожиданиям Джон-Тома окружали приют не трущобы, а уютные частные виллы и ухоженные скверы.

— Кто бы ни обустроил это местечко, — сказал он спутникам, приближаясь к парадному, — деньжата у него водятся.

— Куры не клюют, — уточнил Мадж.

Несколько длинных, узких двухэтажных строений были соединены между собой труднопреодолимыми стенами. В лунном свете на крышах поблескивала черепица. Из двух окон сквозь тонкие щели наружу сочился свет, в остальных же помещениях владычествовала тьма. Ничего удивительного: в столь поздний час дети должны лежать в постелях. Доступ к дверям парадного входа преграждала увитая цветами решетчатая калитка из кованого железа.

Зато снаружи висел шнурок звонка. Джон-Том потянул за него и услышал далекое треньканье колокольчика. Поблизости деревья-великаны шелестели листвой. Далеко внизу искрилась бухта, иллюминируемая тысячами ярких звезд Снаркена.

Калитка отворилась, и на посетителей с любопытством поглядела немолодая бельчиха во всем черном, вплоть до кружевной оторочки обшлагов. С седой шеи свисал золотой медальон на золотой же цепочке. Выгравированные на нем буквы были столь мелки, что Джон-Тому не удалось их разобрать.

— Да? Чем могу быть полезна?

— Это вы управляете приютом? — спросил Джон-Том.

— Я? — удивилась неулыбчивая бельчиха. — Нет. Вам нужен директор? Осмелюсь поинтересоваться, зачем? — Она пристально посмотрела на Розарык.

— У нас к нему пара-тройка коротеньких вопросов. — Юноша одарил белку самой заискивающей из своих улыбок.

— Часы приема — с полудня до отбоя. — Она явно собралась затворить калитку.

Сохраняя улыбку, Джон-Том шагнул вперед.

— У нас есть основания считать, что недавно наша знакомая... — он запнулся, не сразу найдя подходящее слово, — была зачислена в приют.

— Вы имеете в виду, что не знаете этого точно?

— Да. Это могло произойти вчера.

— Я проверю. Но гостей мы пускаем только до отбоя.

Снова она попыталась закрыть калитку, и снова Джон-Том поспешил ее остановить.

— Госпожа, я вас умоляю! Завтра мы должны отправиться в долгий и трудный поход. Мне нужна только минутка — убедиться, что ваше заведение так же восхитительно выглядит внутри, как и снаружи.

— Н-ну... — неуверенно произнесла она, — подождите. Директор сейчас на всенощной молитве. Я спрошу насчет вас.

— Благодарствую!

За сим воспоследовало долгое томление на пороге, и у Джон-Тома даже родилось подозрение, что им вежливо отказали. Он вновь потянулся к шнурку, но тут появилась белка, а за ней — пожилой человек.

Как всегда, Джон-Том удивился при виде человека на высокой административной должности. В мире Клотагорба люди не относились к числу процветающих видов, будучи всего лишь одной из десятков разумных форм жизни.

Директор уступал Джон-Тому считанные дюймы в росте — то есть для аборигена был необычайно долговяз. Его облачение ничем, кроме другого покроя, радикально не отличалось от бельчихиного: траурно-черное, с такими же кружевными манжетами, золотым медальоном. Руки были сложены на груди, тронутые серебром волосы на лбу и висках аккуратно зачесаны назад. Седая козлиная бородка торчала вперед, а на носу поблескивали стеклышки и тонкая проволочная оправа очков. Джон-Тому он показался гибридом Полковника Сэндерса и контрабасиста. Однако его улыбка лучилась радушием, а в голосе звучало участие.