Чародей 2. Доспехи дракона - [28]

- Если ты, обращаясь ко мне, произнесешь хоть одно резкое слово, любой из находящихся поблизости воинов снесет твою голову с плеч.

Паг закусил губу и поклонился.

- Как прикажете, господин.

Видя, что на глаза раба-мидкемянина навернулись слезы, Касами мягко повторил:

- Поверь, у нас с отцом есть причины отказать тебе в этой просьбе.

В словах его звучали сочувствие и дружеская теплота. Паг вскинул голову. Касами смотрел на него с участием и мягкой укоризной, как старший товарищ. Но это длилось лишь мгновение.

Внезапно выражение узких глаз Касами снова сделалось властным и надменным. Он опять был господином, повелевавшим своими невольниками.

- Позаботься о лошадях, - бросил он, направляясь к дому.

Паг остался один.

Любовь Пага к Кейтале росла день ото дня. Они по-прежнему часто оставались вдвоем. Паг с удивлением обнаружил, что рабыня-прачка не только красива, но и умна и чрезвычайно наблюдательна. Слушая его рассказы о Крайди, о приключениях, выпавших на долю отряда, отправившегося в Рилланон, она задавала вопросы, обнаруживавшие редкую для женщины сметливость и понятливость. Ей без труда удавалось постичь смысл сказанного, разобраться в сложных деталях отношений, с какими прежде она никогда не сталкивалась, и удержать все услышанное в памяти. Паг стал понемногу учить ее языку Королевства. Кейтала усваивала чужое наречие с удивительной легкостью и быстротой.

Он никогда не заговаривал с ней о своей попытке устроить их брак, но девушка догадывалась, что на душе у него лежит какая-то тяжесть.

Со дня Кровавого Набега тюнов на поместье Шиндзаваи минуло два месяца. Никто больше не вспоминал о сражении с чудовищами из тундры, и жизнь господ и их невольников давно вошла в свою обычную колею. Но однажды вечером Пага и Лори внезапно вызвали к господину Камацу. Лютня Лори, хотя он и сетовал на множество мелких огрехов в ее изготовлении, оказалась вполне пригодной для игры, и нынче старый Шиндзаваи желал насладиться искусством чужеземного менестреля.

Войдя в обеденный зал, друзья обнаружили, что к старику прибыл гость - тот самый Всемогущий, облаченный в черный балахон, которого им уже доводилось мельком видеть в поместье.

Паг остановился в дверях. Лори прошел к низкому столику и уселся возле него на большую подушку. Тронув тонкие струны и откашлявшись, он стал играть.

Закончив вступление. Лори запел старинную песнь о празднике сбора урожая, о щедрой земле, питающей своими плодами усердных тружеников. Песню эту знали и любили все жители Королевства. Из присутствовавших слова ее были понятны, кроме Пага, лишь одному Касами. Он с улыбкой кивал головой в такт пению Лори.

У трубадура оказался звучный, нежный и чистый голос. Паг, никогда прежде не слыхавший его пения, вынужден был признать, что насмешник и балагур Лори и впрямь знает толк в своем ремесле. Но вот певец смолк. Обедавшие застучали по столу костяными рукоятками своих ножей. По-видимому, это должно было выражать высшую степень одобрения.

Лори затянул веселую и разудалую балладу, обычно исполнявшуюся на городских и деревенских площадях во время народных празднеств. Под звуки этого безыскусного напева Паг невольно обратился мыслями к прошлому. Картины жизни в Крайди одна за другой вставали перед его мысленным взором. Тоска по родным краям внезапно наполнила его душу смятением, какого он не испытывал с самого дня своего пленения. Ему стало трудно дышать. Он почувствовал, что еще немного, и у него не хватит сил бороться со слезами.

Паг проглотил комок в горле и заставил себя, как учил его Кулган, быстро обратить мысли на другие, нейтральные предметы.

Он глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Через несколько мгновений дыхание его сделалось ровным, сердце стало биться тише, и вскоре всем его существом овладело чувство покоя и умиротворения.

Открыв глаза, он обнаружил, что гость старого Шиндзаваи смотрит на него в упор тяжелым, немигающим взглядом. Паг слабо улыбнулся и слегка наклонил голову. Когда Лори допел балладу, черноризец, рассеянно постукивая черенком вилки по столу, о чем-то горячо говорил с хозяином. В конце концов тот нехотя кивнул и подозвал Пага к столу.

Когда Паг несмело приблизился к господам и, поклонившись, уселся на подушки у стола. Всемогущий произнес глубоким, звучным голосом, очень походившим на голос Кулгана, когда тот давал Пагу задания на день:

- Я хочу спросить тебя кое о чем. - Паг всем своим видом выразил внимание и покорность. - Кто ты?

Сидевшие за столом опешили от такого неожиданного и в высшей степени странного вопроса. Хозяин дома наклонился к важному гостю и с некоторым недоумением пробормотал:

- Это один из моих невольников-варваров.

Но черноризец досадливо махнул на него рукой, не отводя глаз от юноши.

- Меня зовут Паг, господин.

Немного сощурившись. Всемогущий с некоторым нажимом повторил:

- Кто ты?!

Паг растерянно заморгал и заерзал на своей подушке. Ему и прежде бывало не по себе, если случалось оказаться в центре внимания, теперь же, когда взоры всех присутствующих обратились к нему, он вконец смешался и опустил голову. Только бы этот докучный господин оставил его в покое!