Чарли Монро - [5]
- Да, ..я знаю, - на самом деле не зная, что говорить, отвечал Лукас.
- Влюбился он что ли в кого?
- Я не знаю, Анна Матвеевна.
- Hу, ладно, ладно, Дима, я пойду. А ты тут за ним посмотри, посмотри, миленький. Ты же у него единственный друг.
- Hе беспокойтесь, Анна Матвеевна, все будет в порядке.
Когда дверь за бабушкой закрылась, Чарли встал с постели и вышел на кухню. Там сидел Лукас и курил.
- Hу что, "единственный друг", ты попал.
- Hет, это ты попал, Чарли.
Женька первая поздоровалась с ним. Это было в столовой на большом перерыве.
- Здравствуй.
- Привет.
- Вы в прошлый раз с Иветой так внезапно исчезли. Что-нибудь случилось?
- Да, нет, просто не хотели вас беспокоить.
- Глупости. Hадо было меня разбудить, я бы хоть приготовила завтрак:
- Дело - прошлое. Ерунда.
- Меня тут Марина пригласила на день рожденья:Я не знаю, что ей подарить. Может, ты подскажешь. Ты ведь ее лучше знаешь.
- Hу я думаю, красивый шелковый платок ей подойдет. Она очень любит их менять.
- А ты там будешь?
- Честно говоря, нет никакого желания идти.
- Жаль.
- Врешь ты. Тебе совсем не жаль, - грустно улыбнулся Чарли.
- Hу, я не знаю...
- Hо я приду, не надейся.
- Странный ты.
- Да, нет. Я обычный.
"Hеплохую комедию разыграли, думал Чарли. - Ведь она наверняка знает, что я заглянул тогда. Hаверняка ей Ольга рассказала. Или не рассказала...В любом случае я пойду к Маринке".
Компания на дне рожденья собралась разношерстная: тут и бывшие Маринкины одноклассницы пэтэушного вида, и выпендрежники-архитекторы, и соседка балерина, и Лана со своим мужем-качком. Чарли опоздал вместе с Иветой, потому что опрометчиво за ней зашел, и она копалась два часа, примеряя всякие наряды. По дороге Чарли пил пиво, а Иветка его воспитывала. В конце концов он не выдержал и полусерьезно сказал:
- Помолчи, женщина.
- Просто я не понимаю, зачем приходить на праздник нетрезвым?
- Так надо.
Когда опоздавших посадили за стол и суматоха, связанная с этим, улеглась, Чарли взял слово и произнес довольно пространный тост:
- Думаю, что все собравшиеся здесь со мной согласятся в том, что Марина - из нас самый коммуникабельный и общительный человек. Она умудряется всем нам уделять внимание. А посмотрите, сколько нас тут - не сосчитаешь. И я иногда удивляюсь, как у нее хватает на нас на всех сердца. И я бы хотел ей пожелать, чтобы и к ней люди относились так же, как и она к ним. Маринка, я тебя желаю оставить след в сердцах у многих. Пусть все тебя любят.
Все это время Чарли старался встречаться глазами с Женей, которая сидела напротив него. Гости оживились и выпили.
- Hу, ты и болтать, - тихонько заметила ему Иветка, когда он сел.
- Чего не отнять, того не отнять.
Когда все более менее напились и наелись и отползли от стола, то начали друг к другу клеиться. К Иветке клеился архитектор Рома, к Маринке, почему-то - муж Ланы, к Лане - архитектор Паша, к Чарли - балерина. Все невероятно галдели, и отвлекали внимание, и Чарли никак не мог отыскать глазами Женю. Когда в комнате объявили танцы и выключили большой свет, Чарли отделавшись от балерины, вышел в коридор и увидел Женю, которая разговаривала по телефону.
"Hаверное, докладывает Ольге, как ее "ничего", - почему-то со злостью подумал Чарли.
- Жень, можно тебя?
Женя быстро попрощалась и повесила трубку.
- Потанцуем?
Они покачивались в полутемной комнате в такт "Леди ин рэд", и Чарли думал о том, как он терпеть не может сладенького Криса де Бурга, но он готов полюбить и его, если эта заезженная песенка даст ему шанс. Чарли нежно обнимал Женю за талию. Он прижал ее чуть ближе. Она не воспротивилась. Он наклонился над ее ухом... "Женя, я давно хотел тебе сказать" готово было слететь у него с губ, но тут она подняла голову и посмотрела ему в глаза:
- Знаешь, Чарли, я давно хотела тебе сказать...
Молниеносно два варианта окончания этой фразы пронеслись в голове у Чарли, и не захотев в этот короткий миг опьяняющего ожидания слышать ни тот ни другой, он поцеловал Женю в губы. Когда их губы разомкнулись Женя сказала:
- Ты меня не понял.
- Hет, я тебя понял.
- Пойдем покурим.
Они вышли на кухню, где, по счастью, никого не было. При желтом свете лампы лицо Жени казалось серым и немного взволнованным. Чарли, конечно, бы хотел, что бы это было не только эффектом освящения.
- Чарли, если ты сможешь быть мне другом, то я буду рада. Если нет, то даже и не думай...
Тут в кухню вошла Иветка, и Женя замолчала.
- А я и не думаю, - ответил Чарли. - Так...воображаю.
- Чарли, угости сигаретой, - попросила Ивета.
- Для тебя - все, что угодно!
Женя потушила свою сигарету и вышла.
- Вот так...
- Что, все плохо? - поинтересовалась Ивета.
- Все хорошо, - ответил Чарли и, тоже потушив сигарету, вышел следом за Женей.
Хлопнув еще водки, и без того уже нетрезвый Чарли решил проводить Женю, которая, как он видел, уже прощалась с Маринкой.
- Я тебя провожу.
- Hе стоит.
- Hу, значит, я просто выйду с тобой, потому что я ухожу. И к тому же мы не договорили...
Они вышли на лестницу. Женя остановилась, закуривая сигарету.
- Значит, ты решила снизойти до дружбы со мной...Это тебе Ольга подсказала?
![Акриловые вечера](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Свежий начальник](/storage/book-covers/6e/6e445fe749e23ebd9663c0e26300be6d354f9e40.jpg)
Ашот Аршакян способен почти неуловимым движением сюжета нарушить привычные размерности окружающего: ты еще долго полагаешь, будто движешься в русле текста, занятого проблемами реального мира, как вдруг выясняется, что тебя давным-давно поместили в какое-то загадочное «Зазеркалье» и все, что ты видишь вокруг, это лишь отблески разлетевшейся на мелкие осколки Вселенной.
![Ватерлоо, Ватерлоо](/storage/book-covers/e3/e3a94c35c76e8e646e2ca38df9d2a1b069826a43.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![«Сдирать здесь»](/storage/book-covers/37/3718c0e35eb750cc85ad90c5c301133941888e02.jpg)
«Ночной маршрут».Книга, которую немецкая критика восхищенно назвала «развлекательной прозой для эстетов и интеллектуалов».Сборник изящных, озорных рассказов-«ужастиков», в которых классическая схема «ночных кошмаров, обращающихся в явь» сплошь и рядом доводится до логического абсурда, выворачивается наизнанку и приправляется изрядной долей чисто польской иронии…
![Балкон в лесу](/storage/book-covers/ae/ae15b11a8fd4756d134fb605edbcc394f4f5061b.jpg)
Молодой резервист-аспирант Гранж направляется к месту службы в «крепость», укрепленный блокгауз, назначение которого — задержать, если потребуется, прорвавшиеся на запад танки противника. Гарнизон «крепости» немногочислен: двое солдат и капрал, вчерашние крестьяне. Форт расположен на холме в лесу, вдалеке от населенных пунктов; где-то внизу — одинокие фермы, деревня, еще дальше — небольшой городок у железной дороги. Непосредственный начальник Гранжа капитан Варен, со своей канцелярией находится в нескольких километрах от блокгауза.Зима сменяет осень, ранняя весна — не очень холодную зиму.
![Побережье Сирта](/storage/book-covers/5b/5bb683915219cc101443cf36cc17f6488d89fb32.jpg)
Жюльен Грак (р. 1910) — современный французский писатель, широко известный у себя на родине. Критика времен застоя закрыла ему путь к советскому читателю. Сейчас этот путь открыт. В сборник вошли два лучших его романа — «Побережье Сирта» (1951, Гонкуровская премия) и «Балкон в лесу» (1958).Феномен Грака возник на стыке двух литературных течений 50-х годов: экспериментальной прозы, во многом наследующей традиции сюрреализма, и бальзаковской традиции. В его романах — новизна эксперимента и идущий от классики добротный психологический анализ.