Цейлонские парии - [15]

— Не вздумайте ничего давать, — прошептала Свани. — Иначе они разорвут вас на части.

Она отстранила мальчугана и произнесла:

— Питти-Питти!

В ответ послышался радостный возглас. Дети расступились, и Малко увидел мужчину, носившего такое необычное имя. Это был безногий калека, сидевший на тележке с подшипниками. Его руки касались земли, а по обе стороны от тележки стояли два небольших утюга. Черные, как у всех сингалов, волосы калеки были смазаны кокосовым маслом. Широкое лицо с выпуклыми глазами наполовину заросло седеющей бородой. Увидев Свани, человек расплылся в улыбке, открывшей щербатые, гнилые зубы. Девушка присела на корточки я поцеловала его в грязную бородатую щеку. Калека с блаженным выражением лица потерся головой о ее шелковое сари. Затем он недоверчиво покосился на Малко.

— Это мой друг, — успокоила его Свани и повернулась к Малко: — Знакомьтесь: Питти-Питти. Если однажды захотите нанять ребенка, смело обращайтесь к нему.

— Нанять ребенка?!

Свани кивнула.

— Иностранцы часто берут местных детей к себе в дом, чтобы не скучать. Недорого и без хлопот. Кстати, все местные попрошайки предпочитают работать с детьми, рассчитывая на жалость прохожих. У Питти-Питти их около сотни. Утром детей забирают, вечером возвращают. Он их кормит, лечит, как умеет, следит за тем, чтобы ребенка не украли для жертвоприношения...

Малко действительно слыхал, что на Цейлоне принято освящать особо важные начинания человеческой жертвой. Случалось, что перед бетонированием опоры моста в приготовленный резервуар бросали мальчишку... И никто не замечал пропажи...

В будку вошли мужчина и женщина. После кратких переговоров с калекой они удалились, уводя с собой троих ребятишек. Перед тележкой Питти-Питти осталось лежать несколько измятых бумажек — плата за детей.

— К нему мы и шли? — спросил, поморщившись, австриец.

— К нему, — кивнула Свани.

— Странное у него имя.

Девушка улыбнулась.

— Когда он просит милостыню, то обычно кричит по-английски: «Pity, Pity!» Мол, пожалейте несчастного...

Глава 6

Калека распрямился, не сводя со Свани горящего взгляда. В свое время он, похоже, был настоящим красавцем. До сих пор у него сохранились широкие плечи, могучий торс мускулистые руки, резко контрастировавшие с его убогой тележкой.

В сарай продолжали заходить нищие, обменивая рупии на детей. Одноногого мальчика оценили в три монеты. К большому удивлению Малко, многие попрошайки целовали Свани руку.

Девушка села напротив калеки, поджав под себя ноги. Малко терпеливо ждал. Пути ЦРУ порой воистину неисповедимы. Он уже несколько раз спрашивал себя, что он делает здесь, в этом вонючем сарае, в компании безногого торговца детьми и дочери заклинателя змей... Тайная война контрразведок сплошь состояла из неожиданностей. Малко вспомнил об Александре, занятой уборкой урожая на своих фермах. На этот раз она отпустила его без скандала: слухи о необычайной целомудренности сингалок не обошли даже их маленький австрийский поселок. Слава богу, что Александра никогда не увидит Свани...

Спутница Малко встала. Раздав последних детей, калека сказал ей еще несколько слов, потом ухватился за свои утюги и, отталкиваясь ими, со скрипом выехал во двор. С дьявольской ловкостью объезжая препятствия и расчищая себе путь пронзительными криками, он свернул на боковую улочку и пропал. Свани взяла Малко под руку:

— Идемте. Мы встретимся с ним в шесть часов. Он добудет интересующие вас сведения.

— Кто — он?!

Свани снисходительно усмехнулась.

— Питти-Питти знает все, что происходит в Коломбо. Здешние нищие все видят, все слышат, знакомы со всеми уголовниками. Полицейским они никогда ничего не скажут, а вот мне доверяют полностью.

— Почему?

— Мой любовник — один из первых богачей в Коломбо. На Новый год он сзывает всех нищих к своему дому и тысячами раздает рупии. И всегда просит, чтобы деньги вручала я.

— А ваш Питти-Питти?

— Несколько лет назад я приютила его у себя. Кормила рисом и купала в своей голландской ванне. Он знает, что я тоже пария, хоть и богатая. Это нас сближает. По-моему, он немножко в меня влюблен.

Они пустились в обратный путь. Малко облегченно вздохнул, выйдя на чистый тротуар Приморской улицы. Но вместо того чтобы направиться в центр, Свани зашагала к какой-то подворотне и вошла в маленькую пыльную контору. Там сидело несколько сингалов, пересчитывающих толстые пачки купюр. Девушка подошла к заваленному бумагами угловому столу, за которым сидел худой долговязый тамил. Увидев ее, он вскочил и подобострастно поклонился. Малко с удивлением наблюдал, как девушка что-то ему повелительно говорит, а он угодливо кивает головой. Наконец она повернулась к Малко:

— Завтра у вас будет машина. Ее предоставят в ваше распоряжение на два дня. Это «лендровер». В восемь часов утра машину подгонят к моему дому.

— Отлично, — обрадовался Малко.

— Это будет стоить тысячу рупий, — добавила Свани. — Оплата вперед.

Малко чуть не поперхнулся. За десять тысяч рупий здесь можно было купить хорошего слона.

— Дороговато, — заметил он.

— Они не любят давать машины для поездок в места, на которых лежит заклятие. К тому же завтра вторник.