Церковно-исторические повествования - [20]
______________________
* Константин Великий. Речь к обществу верных, гл. 2. ** Там же, гл. 10.
______________________
Ревнуя о христианско-религиозном воспитании народа, царь в свободное от правительственных дел время составил молитву, которую потом приказал читать солдатам в воскресный день (IV, 20). Трогательна также забота царя о богослужебных нуждах жителей Константинополя, трогательна по той крайней обдуманности и внимательности, с какой царь хочет удовлетворить насущной потребности. Оказалось, что в Константинополе с умножением христиан умножались и церкви, но не все церкви имели употребляющиеся при богослужении книги Священного Писания. Как скоро царь узнал об этом, сейчас же написал к Евсевию Кесарийскому следующее письмо, в котором царь, кажется, не забыл ни о чем относящемся к делу. "Прими со всей готовностью наше решение, - писал Константин. - Мы заблагорассудили, чтобы ты приказал опытным, отлично знающим свое искусство писцам написать на выделанном пергаменте пятьдесят экземпляров книг, которые было бы удобно читать и легко переносить с места на место. В этих книгах должно содержаться Божественное Писание, какое, по твоим представлениям, особенно нужно иметь и употреблять в храмах. Ради этой цели нами послана грамота к правителю округа, чтобы он озаботился доставкой всего нужного для их приготовления. Наискорейшая переписка их будет зависеть от твоих хлопот. Для перевозки переписанных книг, это письмо наше даст тебе право взять две общественные подводы, на которых прекрасно изготовленные свитки легко будет тебе доставить ко мне. Такое дело исполнит один из диаконов твоей Церкви, и по прибытии его к нам мы наградим его как следует". Отсюда с полной очевидностью видно, как близки были душе царя религиозные нужды жителей столицы, сограждан Константина. Разумеется, Евсевий немедленно исполнил царскую волю, - он приказал изготовить роскошные свитки Священного Писания и послал их по назначению (IV, 34, 36-37).
Укореняя истины христианского исповедания и дух благочестия в окружающих его лицах и в народе царствующего города, Константин усердно старался утверждать дух христианского благочестия, - что наперед можно предполагать, - и в своем семействе, в сердцах своих детей. Об этом сохранилось немного известий, но зато они с полной ясностью свидетельствуют о ревности царя сделать своих детей подражателями благочестию отца. Лишь только дети Константина достигли того возраста, когда начинается обучение, он "приставил к ним учителей, мужей известнейших своей набожностью" (IV, 51). В основу воспитания наследников положены христианские начала. Особенно был известен глубоким христианским просвещением учитель старшего сына Константина Криспа - Лактанций, этот замечательный христианский писатель и апологет, имя которого занимает почетное место в списке ученых мужей древнелатинской Церкви*. Но самым лучшим руководителем детей Константина на поприще благочестия, конечно, был сам Константин. По свидетельству Евсевия, царь "посредством личных наставлений питал своих детей божественным учением", внушал им подражать его собственному благочестию (IV, 52). Весьма вероятно, что дети Константина были постоянными слушателями его религиозных собеседований, о которых мы говорили выше. Главными правилами, которые старался царственный отец внушить своим детям, были такие: познание Царя всех - Бога и благочестие нужно предпочитать и богатству, и самому царству; надлежит иметь попечение о Божией церкви; нужно открыто и небоязненно исповедовать себя христианами. Внушая им такие и подобные правила в личных беседах, Константин брал на себя труд наставлять детей своих и посредством писем, если они предпринимали путешествия. Отчасти под влиянием отеческих уроков, а частью по собственному побуждению, дети царя "в самих царских чертогах, вместе со всеми домашними исполняли церковные уставы", то есть предавались благочестивым упражнениям. По распоряжению царя, их окружали люди преданные христианской религии, как бы крепкие стены (IV, 52).
______________________
* Иероним. О знаменитых мужах, гл. 80.
______________________
Кроме религиозности были и другие привлекательные черты в его жизни. Евсевий восхваляет Константина за незлобие сердца, скромность, правдивость и кротость. В доказательство его незлобия Евсевий указывает на следующее: "Некоторые негодовали на Константина, хоть он и не подавал к тому повода; и он сносил это незлобиво. В спокойных и мягких выражениях он советовал таким лицам одуматься и не волноваться. Одни из таких лиц, - по рассказу историка, - вразумляемые его убеждениями, изменялись; но другие по-прежнему оставались в злобе и не хотели слушать внушений. Таковых царь не тревожил, предоставляя их суду Божьему, так как не желал никого и ничем оскорблять" (I, 45). С особенной выразительностью тот же Евсевий отмечает необыкновенную скромность государя. Император отнюдь не надмевался своей царской властью, ибо он понимал, что нет оснований гордиться и тщеславиться тем, что дано лишь на время и притом короткое. Он сравнивал себя с пастухом: как пастух не может гордиться своей властью над животными, так и царь, управляя людьми, должен быть чужд превозношения, тем более что управлять людьми гораздо труднее и беспокойнее, чем стадом животных. Многочисленные войска, блестящая личная охрана, раболепствующие толпы народа тоже не давали царю забыться, возмечтать о себе как о существе, не равном с прочими людьми: царь помнил, что, несмотря на все это, он такой же человек, как и все прочие. По причине скромности, он не любил таких шумных восторгов, к каким прибегала толпа при виде своего властелина. В Римской империи народ в знак приветствия, при появлении царя, имел обыкновение выкрикивать какие-либо лестные для него выражения. Но Константину эти шумные восторги не доставляли удовольствия: "Они наводили на него скорее скуку, чем доставляли удовольствие"*. Правдивость и искренность, по свидетельству Евсевия, были отличительной чертой Константина: "Царь, что возвещал, то иделал" (I, 6); его слово не расходилось с делом. А указывая на кроткий нрав Константина, Евсевий признавал его самым кротким человеком и не сомневался, что подобного ему трудно найти (1,46).
Алексей Петрович Лебедев (2 марта 1845 — 14 июля 1908) — русский историк церкви, византинист.Алексей Лебедев родился в селе Очаково Рузского уезда Московской губернии в семье священника. Образование получал в Перервинском духовном училище, Московской семинарии и Московской духовной академии в Сергиевом Посаде, которую закончил в 1870 году. По собственному рассказу Лебедева, после окончания курса руководством академии ему было предложено на выбор занять одну из пяти кафедр в alma mater, а также кафедру метафизики в Киевской духовной академии.
Эта книга проф. А. П. Лебедева является логическим продолжением его труда по истории Византийской церкви в ΙΧ–ΧΙ вв. Следуя тому же плану, что и в предыдущей книге, автор ставит целью осветить религиозную жизнь византийского общества на протяжении четырех веков. Это был очень сложный период в истории Византии. С одной стороны, происходит упадок ее политического значения и уровня государственной жизни, а с другой стороны — это период подъема византийской культуры и образования (так называемые «комниновское» и «палеологовское» возрождение)
История Греко-Восточной Церкви под властью турокОт падения Константинополя (в 1453 году) до настоящего времениИздательство Олега Абышко Санкт-Петербург 2004Продолжая публикацию собрания церковно-исторических сочинений выдающегося церковного историка, профессора Московской Духовной академии и заслуженного профессора Московского университета Алексея Петровича Лебедева (1845-1908), мы подошли к изданию одного из его самых капитальных научных трудов, до сих пор не имеющего аналогов в русской церковно-исторической науке.Один из критических отзывов о книге профессора А.
Сборник работ по истории древней Церкви под общим названием «Споры об Апостольском символе. История догматов» принадлежит перу выдающегося русского церковного историка Алексея Петровича Лебедева (1845–1908). Профессор Московской Духовной академии, заслуженный профессор Московского университета, он одинаково блестяще совмещал в себе таланты большого ученого и вдумчивого критика. Все его работы, впервые собранные в подобном составе и малоизвестные даже специалистам по причине их разбросанности в различных духовных журналах, посвящены одной теме — воссозданию подлинного облика исторического Православия.
Исторические очерки А.П. Лебедева, Профессора Московского Университета ДУХОВЕНСТВО ДРЕВНЕЙ ВСЕЛЕНСКОЙ ЦЕРКВИ (от времён апостольских до IX века)Источник: http://www.agnuz.info/library.html.
Издаваемая книга профессора А. П. Лебедева посвящена очень важному периоду в истории Византии, в жизни Византийской и, в целом, Восточной церкви. Этот период связан с деятельностью выдающегося церковного деятеля византийской истории — константинопольского патриарха Фотия. Автор ставит задачу рассмотреть историю Константинопольских соборов середины IX в. на фоне борьбы Западной и Восточной церквей в эту эпоху и разворачивающейся в Византийской церкви борьбы сторонников свергнутого патриарха Игнатия и сторонников Фотия.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.