Цепочка вечных ценностей - [19]
«Пессимизм ума, но оптимизм воли» – возможно, в этой формуле кроется подлинно героическое отношение к реальности. Герой – это не только тот, кто привлекает к себе всеобщее внимание, служит для кого-либо предметом восхищения, воплощает в себе характерные, типические черты какого-либо времени или же является главным действующим лицом литературного произведения, спектакля, кинофильма и т.п. Герой – это тот, кто совершил подвиг, проявив личное мужество, стойкость, готовность к самопожертвованию. В полной же мере восстанавливая смысл героизма, мы должны вспомнить о том, что героями в древних эпических поэмах были полубоги, рожденные земной женщиной от бога. Означает это в наше время одно – даже минимальное следование фундаментальным правилам Жизни, великим, очень простым и весьма немногим заповедям превращает обыденное звероподобие человека в жизнь «по образу и подобию Божьему». Во все времена и во всех доступных нам пространствах нам дана свобода выбора: проявить этот изначальный, заложенный в нашу природу героизм или «умыть руки», смалодушничать – словом, допустить нечто негеройское. Тем, кто даже в обычной жизни, независимо от всевозможных и многое извиняющих форс-мажоров, ведет себя достойно, по-человечески, мы искренне и твердо пожмем руку и скажем: «Для меня честь быть с Вами знакомым».
Энергия будущего
Как в бесчисленном и бесконечном наборе проблем, опутывающих каждого из нас, ячейки, сообщества, организации и страны, найти главное? Как, явно или неявно устремляя свою жизнь к неким целям, избежать приверженности «обманному блеску иллюзий»? Как достойно распорядиться изначально данной, но не сразу открывающейся нам свободой выбора? Иначе говоря, как «сквозь время и пространство в вечность проникать как личность»?
Сказать, что есть убедительный для всех ответ на эти вопросы – из категории «проклятых» – было бы безмерной самонадеянностью. Более того, само обсуждение этих вопросов в некоторых сообществах может показаться неуместным и даже смехотворным. Разве нет притягательности у популярного умозаключения о том, что называть жизнью – «миг между прошлым и будущим»? Более того, аргументом могут выставить и сказанное почти две тысячи лет назад: «…не заботьтесь о завтрашнем дне… Довольно для каждого дня своей заботы».
Но почему же, погруженные в повседневность, мы задаемся вопросами о загоризонтном завтра, об источниках движения к будущим состояниям? Простой ссылкой на фобии проблему не решить, хотя это объясняет многое. Стремление парировать своими действиями в сегодняшнем пространстве ожидаемые в будущем вызовы, кажущиеся нам из нашей амбразуры понимания мира серьезными, – это приемлемое обоснование размышлений о будущем. Ужас перед Страшным судом или надежда на ниспослание в той или иной форме благодати – также мощный мотиватор добросовестного поведения. Недоверие к собственной силе, ничтожной в сравнении с могуществом природы или Высшей непостижимой силой, также вызывает поиск картины грядущего и законов мироздания.
Будущее замечательно именно тем, что открывает нечто непредвиденное, находящееся за пределами наивных и корыстных экстраполяций нынешнего порядка и популярных в настоящем мотивов, образцов мысли и образов существования. Свобода выбора и воли немыслима в плену закостеневших представлений.
Если что и отличает стратегических лидеров – стран, организаций, регионов, всех экспертных сообществ – от людей, живущих сегодняшним днем (и стоит добавить – обычно не вникающих в глубинный смысл вышеупомянутой заповеди «не думать о завтра»), то это стремление найти, понять источники энергии будущего и научиться ими разумно распоряжаться. Это актуально и в совершенно технологическом ключе – переходе к качественно новому энергетическому укладу нашей жизни, так и в сугубо стратегическом – переходе к таким способам организации общества, при которых раскрывается вся палитра сил, выращенная за всю его самобытную историю и дающая ему самоидентификацию. У нас это, без всякого сомнения, связано с нашими мощнейшими научными и культурными ресурсами, успешным и неудачным опытом творческого освоения гигантских пространств и созидания форм социальной жизни.
Не будучи способными «знать» будущее, мы можем его вообразить и обрести через это устойчивость в настоящем. Во многом такая устойчивость дается через понимание логики и парадоксов истории, ведь недаром подмечено – «кто контролирует прошлое, тот господствует в будущем». Не обладая полноценной картиной своего прошлого и сценарными проектами будущего и формирующих его энергий, мы неизбежно и обычно незаметно трансформируемся в мутантов случая, лузеров в игре стихий и целенаправленных проектных действий.
Пустыня внемлет Богу?
