Цена свободы – атомная бомба - [36]

Торговля промышленными и продовольственными товарами (Приложение 10) в лагподразделениях организовывали ОРСы предприятий. После 1956 г. торговлю администрации ИТЛ осуществляли собственными силами, для чего были утверждены штаты торговой сети и выделены оборотные денежные средства. Ассортимент товаров первой необходимости, особенно табачных изделий по дешевой цене, был в наличии не всегда, что вызывало справедливые нарекания заключенных. Администрации лагерей и политотделы принимали меры по разнообразию ассортимента товаров и обеспечению его бесперебойной поставки.

Обеспечение вещевым имуществом и продовольствием личного состава ВСО и контингента заключенных осуществлялось через Уральское окружное управление военного снабжения ГУВС МВД СССР. Вещевым имуществом контингент заключенных был обеспечен, как правило, в полном объеме и перебоев не допускалось. Снабжением вещевым имуществом в ИТЛ занимались отделения интендантского снабжения(ОИС). Кроме снабжения лагерей в период вхождения их в состав строительных управлений ОИСы занимались обеспечением спецодеждой и вольнонаемных строителей. Перечень вещевого имущества, в зависимости от сезона, выдаваемого заключенным состоял из: фуражки хлопчатобумажной, нательной рубахи, кальсон, майки, трусов, спецкуртки, спецбрюк, телогрейки, рабочей обуви, шапки-ушанки, бушлата, шароваров ватных, валенок, полушубка(выдавались бригадирам), портянок летних и зимних. Постельные принадлежности состояли из одеяла, наволочек тюфячных, наволочек для подушек(верхних и нижних), простыни, полотенца. Стоимость вещевого имущества высчитывалась из заработка заключенных. Если заключенному разрешалось носить собственные вещи, то в соответствии с руководящими документами им должна была быть выплачена денежная компенсация, что делалось далеко не всегда[81].

Бухгалтеры некоторых лагерных отделений, иногда допускали серьезные нарушения порядка удержания из заработка стоимости вещевого имущества, которые выражались в том, что, независимо от того, какую вещь (старую или новую) получал заключенный, с него высчитывали стоимость новой вещи и удержание производили вместо двух лет пять лет. Такие факты допускались даже в случаях, когда заключенные вообще не получали вещевого имущества, а носили свои домашние вещи[82]. Ремонт вещевого имущества производился в центральных пошивочных и сапожных мастерских и в мастерских лагерных отделений. Соответственно по штату в этих мастерских на должностях портных и сапожников назначались заключенные.

По состоянию на 01.07.1956 г. вещевого имущества на складе Красногорского ИТЛ уже было накоплено сверх нормативов, в том числе одеял 1600 шт., наволочек 2000 шт., шапок 3000 шт., бушлатов 3000 шт. Излишки образовались в связи с сокращением численности заключенных при увеличенной и удовлетворенной в полном объеме заявке для снабжения.

Из воспоминаний Нины Петровны Анпилоговой – главного бухгалтера 2 лаготделения:

Когда заключенным оставалось два месяца до освобождения и на лицевом счете имелось достаточно денег, они делали заявку на гражданские вещи: пальто, плащ, костюм. Заявку выполняли и привозили одежду, чтобы они чувствовали себя увереннее в дороге домой.

Записано в беседе В.Н.Кузнецова 17.02.2004 г.

Медицинское обслуживание заключенных ИТЛ спецстроек МВД осуществлялось медико-санитарными частями и стационарными медицинскими пунктами. Особенностью медицинского обслуживания в Свердловске – 44, в котором функционировал ИТЛ № 100, было то, что санотдел лагеря обслуживал не только заключенных, но и весь город, и в некоторой части Буринский совхоз. Начальнику отдела Ермилову приходилось отвечать за санитарное состояние всех лагерных подразделений, строительных районов, городских объектов, больниц, станции скорой помощи, амбулаторий, детских дошкольных учреждений, дома младенца и т.п. Являясь типичным специалистом гуманитарной профессии, мягкотелым по характеру, ему сложно было быть требовательным к работникам лагеря, огрубевшим в общении с матерыми уголовниками, поэтому его часто вызывали в политотдел и в управление ИТЛ для заслушивания, что не редко заканчивалось очередной «накачкой». Несмотря на многочисленные проблемы, санотдел справлялся с инфекционными заболеваниями и проводил минимальный комплекс противоэпидемиологических мероприятий. Заболеваемость среди всех категорий населения и заключенных, за редким исключением, была в норме. Ежемесячно количество заболевших инфекционной желтухой колебалось до 18 человек, дизентерией – 15 человек. Смертность в доме младенца за первое полугодие 1952 г. составила 13 случаев, из них 9 детей умерло в первом квартале и 4 во втором квартале[83]. В ИТЛ № 100 к работе в санчастях лагерных отделений ввиду нехватки вольнонаемных сотрудников, на должностях фельдшеров находились заключенные.

ВКузнецком ИТЛ в 9 лаготделениях имелись 3 фельдшерских пункта, 4 врачебных амбулатории и 2 больницы, которые осуществляли медицинское обслуживание спецконтингента. В отделениях, где отсутствовали больницы, были развернуты стационарные изоляторы. Недостатка в медикаментах и медицинском инструментарии не было. Однако медицинская служба не имела в штатах таких специалистов как отоларингологи, фтизиторы, невропатологи, вакантными длительное время были должности таких специалистов как зубной врач, уролог, окулист, рентгенолог, недостаточно было рентгеновских аппаратов. Все это отрицательно сказывалось на качестве и своевременности оказания медицинской помощи больным, нуждающимся в этих видах лечения.