Цена крови - [9]

Оказавшись в квартире, за плотно запертой дверью, он снова взглянул на газету:

"ПО ГОРОДУ РАЗГУЛИВАЕТ ВАМПИР.

Тела Терри Нил и Деверна Джонса были найдены обескровленными".

Как видно, подзаголовок точен.

И Генри знал, что он этого не делал.

Одним резким движением руки он швырнул газету через комнату и не без удовольствия наблюдал, как страницы усеивают пол, словно раненые птицы.

— Проклятье. Проклятье. ПРОКЛЯТЬЕ!

Подойдя к окну, он скинул с плеч пальто и отбросил его на диван, после чего раздвинул занавески, за которыми скрывалась городская панорама Вампиры привыкли жить поодиночке, они не искали общества друг друга, не отслеживали места обитания своих братьев и сестер. Хотя Фицрой подозревал, что делит эту территорию с другими своими соплеменниками; их могло набраться десятка два, живущих, передвигающихся, насыщающихся в пятнах света и тени, составлявших ночь, а Генри тем не менее не отличил бы их от тех людей, среди которых они вращались.

Но самое худшее, если убийца действительно вампир, — если это ребенок, один из вновь обращенных, потому как только новообращенным требовалась кровь в таких количествах и только они убивали с подобной жестокостью.

— Нет, это не мой, — произнес он, обращаясь к ночи, уткнувшись лбом в прохладное стекло. Это было не столько утверждение, сколько мольба. Каждый из его соплеменников опасался, что может породить нежеланного отпрыска, выпустит в мир подобного монстра в результате случайности. Но он-то был всегда осторожен, никогда не насыщался вновь до тех пор, пока кровь полностью не менялась, никогда не рисковал заразить своей кровью другого. Придет время, и он решится завести потомка, но перерождение смертного произойдет сознательно, и он будет рядом, чтобы присматривать за отпрыском и охранять его.

Нет, это не его ребенок. Но он не мог позволить этому чаду и впредь терроризировать город. Страх не изменяется со временем, как и реакция людей, и перепуганные горожане легко могут высыпать на улицы с факелами и острыми кольями... или их современными эквивалентами.

— А я не хочу остаток жизни провести привязанным к лабораторному столу, точно так, как не хочу, чтобы мне отрубили голову и набили рот чесноком, — сказал он в ночь.

Придется отыскать этого ребенка, опередив полицию, которая только добавит новые вопросы, прежде чем ответит на старые. Он найдет этого маленького монстра и уничтожит его, так как, не имея кровной с ним связи, он не сможет его контролировать.

— А потом, — он задрал голову и оскалил зубы, — я отыщу его родителя.

* * *

— Доброе утро, миссис Кополус.

— Здравствуйте, дорогая, сегодня вы рано.

— Не спалось, — сказала Вики, пробираясь к дальней стенке магазинчика, где гудели холодильники, — а молоко все вышло.

— Берите в полиэтиленовых пакетах, сейчас они идут со скидкой.

— Я не люблю в пакетах. — Краем глаза она заметила, что миссис Кополус выражает молчаливое и не очень благоприятное мнение о ее нежелании сэкономить сорок девять центов. Вики схватила бутылку и принесла к расчетному прилавку. — Газет еще нет?

— Есть, есть, дорогая, уже привезли. — Пожилая женщина наклонилась над пачками, закрыв дородным телом заголовки, и бросила рядом с кассой по одному экземпляру всех утренних газет.

«СЕЙБРС ПОБЕЖДАЮТ ЛИФС СО СЧЕТОМ 10:2».

Вики сделала глубокий выдох, хотя до этой секунды не подозревала, что сдерживает дыхание. Если в таблоиде ничего нет об очередном убийстве — не считая бойни, устроенной на спортивной арене, — то, похоже, город благополучно пережил ночь.

— Вы ведь имеете отношение ко всем этим ужасам?

— Какие ужасы, миссис Кополус? — Она сгребла сдачу, потом вернула ее и схватила небольшой кремовый кекс. Какого черта, сегодня есть повод отпраздновать.

Продавщица покачала головой, осуждая то ли кекс, то ли жизнь в целом, Вики так и не поняла.

— Когда вы смотрели на газеты, у вас было точно такое лицо, как в те дни, когда убивали маленьких девочек.

— Это было два года назад!

Два года и целая жизнь.

— А я все равно помню, хоть и прошло целых два года. Но на этот раз вам не стоит ввязываться, зачем иметь дело с тварями, сосущими кровь. — Миссис Кополус нарочито громко захлопнула ящик кассы. — На этот раз дело нечисто.

— Я никогда не занималась чистенькими делами, — запротестовала Вики, засовывая газеты под мышку.

— Вы поняли, что я имею в виду.

Тон ее собеседницы исключал всякую возможность спора.

— Да. Я поняла, что вы имеете в виду. — Вики хотела было уйти, но потом вновь повернулась к прилавку. — Миссис Кополус, вы верите в вампиров?

Пожилая женщина красноречиво взмахнула рукой.

— Не то чтобы я в них верила, — сказала она, многозначительно нахмурив брови. — И в небе, и в земле сокрыто больше, чем снится вашей мудрости[1]...

Вики улыбнулась.

— Шекспир?

Продавщица не смягчилась.

— Только из-за того, что эти слова принадлежат поэту, они не становятся менее справедливыми.

* * *

Когда Вики вернулась в свою квартиру в трехэтажном здании из бурого камня, в самом сердце Чайнатауна, часы показывали 7:14 и жизнь в округе только начала пробуждаться. Вики подумывала, не отправиться ли ей на пробежку, пока уровень угарного газа в воздухе еще низок, но потом отказалась от этой идеи — выдохнув, она обнаружила, что с губ сорвалось облачко пара. Успеет еще набегаться, когда температура станет соответствовать времени года, а пока весна наступила только по календарю. Перешагивая через две ступеньки, Вики возблагодарила удачное сочетание генов, подарившее ей поджарое тело, которое не требовало больших физических нагрузок для поддержания хорошей формы. Впрочем, кто знает, как долго это продлится, ведь ей уже тридцать один...