Цена его коварства - [35]

Может, он устал заботиться о нас с ребенком и вернулся в Лондон, забыв о своих обещаниях?

Я вспомнила, как блестели его глаза, когда утром мы завтракали в кафе возле студии вафлями и клубникой… Да нет, не может быть!

Джейсон был прав.

Я вновь поверила ему. Вновь думала о нем.

— Эдвард!

Тишина.

Тишина.

Я должна была приехать на пару часов раньше. Но съемки затянулись, а потом меня задержал звонок моего агента.

— Это твой шанс, Диана! — Он почти кричал от восторга. — Тебе предлагают роль подружки героя в главном блокбастере лета! Актриса не подошла, и кто-то предложил тебя…

— Кто же? — удивилась я.

— Кто-то, у кого есть вкус. Съемки начнутся через несколько недель после твоих родов. Удачно, правда? У тебя будет три недели на то, чтобы скинуть вес и улететь в Румынию… Это ведь не проблема, детка?

— Но у меня будет ребенок…

— Ну и что? Возьмешь его с собой. Тебе дадут трейлер. Наймешь няню. — Не услышав ответа, он торопливо продолжил: — Диана, это звездная роль. От такого не отказываются!

— Да, конечно. — К моему удивлению, я не ощущала энтузиазма. Почему? Я же так мечтала об этом! Подобный шанс выпадает не каждый день. Но лететь с малышом в Румынию… — Мне надо подумать, — наконец выдавила я.

— Ты шутишь? — недоверчиво переспросил он. — Учти, если ты откажешься, в будущем я вряд ли смогу помочь тебе.

— Я понимаю.

— Позвоню тебе завтра. Надеюсь, ты примешь правильное решение. Пока!

Я не знала, что делать. Может, посоветоваться с Эдвардом? Но я была уверена, что он поддержит любое мое решение. И в конце концов полетит со мной в Румынию.

Но где же он?

Я с трудом поднялась на второй этаж, открыла дверь в спальню. Сначала я увидела Эдварда, сидящего на кровати. А затем…

У меня перехватило дыхание.

Вся комната была усыпана лепестками роз. На них ложились отсветы свечей. Увидев меня, Эдвард поднялся. Его загорелый торс был обнажен, он был в одних джинсах, плотно обтягивавших его мускулистые ноги.

— Я ждал тебя, — улыбнулся он.

— Вижу. — Я чувствовала, что у меня есть единственный выход — бежать.

Взяв из вазы розу на длинном стебле, он провел ею по моей щеке:

— Я знаю твою тайну.

— Мою… тайну?

— Знаю, как ты пыталась сопротивляться мне. И не смогла.

Он кивнул на стопку книг в углу комнаты:

— Миссис Макуиттер нашла их в твоей комнате и отправила сюда.

На самом верху стопки лежал томик миссис Уорредли-Гриббли.

— О, — только и смогла сказать я. Мои щеки горели.

— Не помогло, а? — Он сладострастно посмотрел на меня. — Что бы сказала миссис Уорредли-Гриббли, если бы увидела тебя сейчас?

Я взглянула на свой огромный живот, обтянутый сарафаном:

— Боюсь, у нее не нашлось бы слов.

Эдвард нежно взял меня за плечо:

— Думаю, она посоветовала бы тебе выйти за меня замуж.

И он встал передо мной на одно колено. Я с изумлением посмотрела на него:

— Что ты делаешь?

— То, что должен был сделать давным-давно. Ты знаешь, что я хочу жениться на тебе. Прошу тебя в последний раз. Вручаю тебе всего себя. Я хочу лишь одного — чтобы ты была счастлива. — Он достал из кармана джинсов маленькую коробочку, обтянутую бархатом, и протянул ее мне: — Ты дашь мне шанс?

Я смотрела на него не дыша. Я понимала: от моего решения зависит мое будущее — и будущее моей дочери.

Эдвард открыл коробочку:

— Диана, ты выйдешь за меня замуж?

При виде огромного бриллианта я ахнула:

— Он настоящий? Да он размером с айсберг!

— Ты заслуживаешь самого лучшего, — тихо сказал он.

— Но нам не обязательно жениться, — пробормотала я. — Мы можем жить отдельно и вместе воспитывать дочь…

— Я не этого хочу, — произнес он.

— Но если я скажу «да», ты скоро пожалеешь и захочешь свободы и других женщин…

— Я пожалею лишь, если ты откажешь мне.

— Но где мы будем жить? — Я истерически засмеялась. — Ты же не будешь вечно ждать меня со съемок. Однажды ты вернешься к работе…

— Я не вернусь в Лондон. Мы были там несчастны. Оба.

— Я не дам тебе вновь разбить мое сердце! — задыхаясь, воскликнула я.

— Я больше никогда, никогда не причиню тебе боли, — поднявшись, Эдвард бросил розу и кольцо на столик, потянувшись ко мне. Он гладил меня по волосам, по спине… — Позволь мне доказать свою искренность…

Его губы склонились к моим.

И я больше не могла сопротивляться.

Я слишком долго носила в сердце свою тайну. Настоящую тайну.

Я любила Эдварда. Я никогда не переставала любить его. И мечтала лишь, чтобы он откликнулся на мою любовь.

— Скажи «да». — Эдвард целовал мои щеки, губы, глаза… — Скажи «да»…

— Да, — выдохнула я.

Эдвард достал кольцо из коробочки, надел его на безымянный палец моей левой руки и поцеловал меня в ладонь.

— Ты согласилась, — прошептал он. — А я уже думал…

Его голос сорвался. Он легко, как пушинку, подхватил меня на руки и уложил на постель. Сняв с меня босоножки, он нежно поцеловал каждую стопу. Затем аккуратно снял с меня сарафан. Ощущая тяжесть кольца на пальце, я вдруг почувствовала страх. Я вручала Эдварду свое тело и свою душу, собственное будущее и будущее моего еще не рожденного ребенка… Не безумие ли это?

Эдвард нежно обхватил мое лицо ладонями. Его глаза сияли.

— Хочу заботиться о тебе всю жизнь…

— А я — о тебе, — отозвалась я и, обхватив его за шею, поцеловала дрожащими губами.