Цементный сад - [8]
Она пыталась ухватить меня за запястья, но я проскользнул у нее под руками и крепко схватил ее под мышками. Джули визжала, хохотала, извиваясь и хватая ртом воздух, хохотал и я, в возбуждении от собственной силы. Но вот в ее беспорядочных движениях появилась паника. Она не могла вдохнуть. Пыталась сказать «пожалуйста», но я был так возбужден, что не мог остановиться. Воздух выходил из ее легких с каким-то птичьим писком. Одной рукой она вцепилась в грубую шерсть перчатки. Придвинувшись ближе, чтобы перехватить ее поудобнее, я вдруг ощутил, как по моим ногам течет что-то горячее. В испуге я вскочил с постели и сдернул перчатки. Джули уже не смеялась — только тихо, устало всхлипывала. Она лежала на спине, слезы текли по ее вискам и скрывались в волосах. В комнате слабо пахло мочой. Я подобрал с пола перчатки. Джули повернула голову.
— Уходи, — сказала она каким-то безжизненным голосом.
— Прости, — сказал я.
— Уходи.
В дверях торчали Том и Сью.
— Что у вас случилось? — спросила Сью.
— Ничего, — ответил я и очень тихо прикрыл за собой дверь.
Между тем мама начала ложиться спать все раньше и раньше. Она говорила, что ее все время клонит в сон.
— Несколько ночей отосплюсь, — говорила она, — и снова стану такой, как раньше.
Теперь за ужин и укладывание в постель отвечала Джули. Мы со Сью в гостиной слушали радио. Вошла Джули и выключила приемник.
— Иди-ка вынеси ведро, — сказала она мне, — и выставь перед домом мусорные ящики.
— Эй, я же слушал! — запротестовал я и потянулся к ручке приемника.
Джули молча накрыла ее рукой. Я еще слишком хорошо помнил свое нападение на нее и чувствовал себя виноватым, так что сопротивляться не стал. Как всегда поворчав, я отправился выносить мусор. Когда вернулся, Сью на кухне чистила картошку. Позже, когда мы сели ужинать, вместо обычной возни и болтовни за столом воцарилось напряженное молчание. Я покосился на Сью, и она, поймав мой взгляд, хихикнула. Джули даже не взглянула на нас, вместо этого начала что-то тихо говорить Тому. Когда она вышла, чтобы отнести поднос с едой наверх, мы со Сью принялись, хихикая, пинать друг друга под столом, но затихли, едва услышали, что она возвращается.
Тому не нравились вечера без матери. Джули заставляла его съедать все, что лежит на тарелке, ни ползать под столом, ни фыркать в чашку ему не разрешалось. Но больше всего его злило то, что Джули не разрешает заходить в спальню к маме, когда та спит. Ему хотелось забраться к ней в постель прямо в одежде. Джули поймала его за руку на лестнице.
— Не сейчас, — мягко сказала она. — Мама спит.
Том поднял страшный вой, но не сопротивлялся, когда Джули утащила его обратно на кухню. Он тоже ее побаивался. Она вдруг как-то изменилась, стала совсем взрослой. Мне все хотелось сказать ей: «Да ладно, Джули, хватит прикидываться. Мы-то знаем, какая ты на самом деле». Я все смотрел на нее, но она, занятая своими делами, почти не поднимала на меня глаз.
С матерью я старался не оставаться наедине, опасаясь, что она снова со мной заговорит. Из школьных уроков я знал, что все это неправда. Но теперь всякий раз, когда я запирался в ванной (это случалось раз или два в день), мне представлялись две молочные бутылки, полные крови, с крышечками из серебристой фольги.
Со Сью я общался больше. Кажется, она относилась ко мне с симпатией — по крайней мере, не цеплялась. Большую часть времени она проводила дома, в спальне, за книгой и не возражала, когда я валялся рядом. Читала она романы о девочках своего возраста, лет тринадцати-четырнадцати, и об их приключениях в школах-интернатах. В местной библиотеке она брала большие книги с яркими картинками о динозаврах, вулканах и тропических рыбах. Порой я листал их, разглядывал картинки. Содержание меня не интересовало. Изображения динозавров казались мне подозрительными. Никто ведь не знает, как эти динозавры выглядели на самом деле, сказал я Сью. Она стала рассказывать о доисторических скелетах и работе палеонтологов. Мы проспорили несколько часов. Сью знала гораздо больше, но я твердо решил не позволить ей одержать верх. Наконец мы устали, спорить наскучило, мы надулись и разошлись.
Но чаще всего мы болтали, как двое заговорщиков, о наших родных и знакомых, тщательно обсуждая детали их внешности и поведения, стараясь понять, какие они на самом деле. Говорили и о болезни матери. Сью слышала, как мама сказала Джули, что снова меняет врача.
Оба мы соглашались, что наша старшая сестра в последнее время слишком уж задается. Я как-то не воспринимал Сью как девочку. Она была совсем не похожа на Джули — просто сестра, близкий человек. Однажды, когда долгим воскресным вечером мы разговаривали о родителях, Джули вошла в комнату. Я как раз говорил о том, что на самом деле они друг друга терпеть не могли и мама только обрадовалась, когда папа умер. Джули села на кровать рядом со Сью, скрестила ноги и зевнула. Я кашлянул и умолк.
— Ну, продолжай, — сказала Джули, — очень интересно.
— Да нет, я ничего, — сказал я.
— Угу, — ответила Джули. Она опустила глаза и слегка покраснела.
Теперь кашлянула Сью. Все мы молчали и ждали.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.
Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам». Его последняя книга «На берегу» также вошла в Букеровский шорт-лист.Это, по выражению критика, «пронзительная, при всей своей камерности, история об упущенных возможностях в эпоху до сексуальной революции». Основные события происходят между Эдуардом Мэйхью и Флоренс Понтинг в их первую брачную ночь, и объединяет молодоженов разве что одинаковая неискушенность, оба вспоминают свою прошлую жизнь и боятся будущего.
«В скорлупе» — история о предательстве и убийстве, мастерски рассказанная одним из самых известных в мире писателей. Труди предала своего мужа Джона — променяла утонченного интеллектуала-поэта на его приземленного брата Клода. Но супружеская измена — не самый ужасный ее поступок. Вместе с Клодом Труди собирается отравить мужа. Вам это ничего не напоминает? Труди — Гертруда, Клод — Клавдий… Ну конечно, Макьюэн написал роман, в первую очередь вызывающий аллюзии на «Гамлета». Но современный классик британской литературы пошел дальше своего великого предшественника. Рассказчик — нерожденный ребенок Джона и Труди, эмбрион девяти месяцев от зачатия.
Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом). Его «Амстердам» получил Букеровскую премию. Русский перевод романа стал интеллектуальным бестселлером, а работа Виктора Голышева была отмечена российской премией «Малый Букер», в первый и единственный раз присужденной именно за перевод. Двое друзей — преуспевающий главный редактор популярной ежедневной газеты и знаменитый композитор, работающий над «Симфонией тысячелетия», — заключают соглашение об эвтаназии: если один из них впадет в состояние беспамятства и перестанет себя контролировать, то другой обязуется его убить…
«Невыносимая любовь» – это история одержимости, руководство для выживания людей, в уютную жизнь которых вторглась опасная, ирреальная мания. Став свидетелем, а в некотором смысле и соучастником несчастного случая при запуске воздушного шара, герой романа пытается совладать с чужой любовью – безответной, безосновательной и беспредельной. Как удержать под контролем остатки собственного рассудка, если в схватке за твою душу сошлись темные демоны безумия и тяга к недостижимому божеству?Иэн Макьюэн – один из «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».
Известный нейрохирург Генри Пероун вполне доволен жизнью: он сумел реализоваться в профессии, и у него прекрасная семья. Однако однажды утром он попадает в историю, которая имеет неожиданное и трагическое продолжение. Дорожное происшествие, знакомство со странным преступником — и вот уже в его богатом доме появляется нежданный гость, который угрожает жизни Пероуна и его близких…За роман «Суббота» Макьюэн был награжден старейшей британской литературной премией имени Джеймса Тейта Блэка Эдинбургского университета.
Из сборника «Минуя границы. Писатели из Восточной и Западной Германии вспоминают» 1991.
В третий том собрания сочинений Фридриха Дюрренматта вошли романы и повести «Зимняя война в Тибете», «Лунное затмение», «Бунтовщик», «Правосудие», «Поручение, или О наблюдении наблюдателя за наблюдателями», «Ущелье Вверхтормашки».
Мистер и миссис Биксби жили в маленькой квартирке где то в Нью Йорк сити. Мистер Биксби был зубным врачом, имел средний доход и маленький рост. Миссис Биксби была крупной энергичной женщиной с хорошим аппетитом. Она имела богатого любовника, некоего джентльмена, известного как Полковник. Они встречались двенадцать раз в году, не так уж и много — и потому вряд ли могли наскучить друг другу. Прошло восемь лет. После очередного свидания Полковник сделал ей рождественский подарок в шесть тысяч долларов — шубу из меха лабрадорской норки.
Фальков Борис Викторович, 1946, Москва. Член германского центра международного ПЭН-Клуба. Автор многих романов (Моцарт из Карелии, Трувер, Щелкунчики, Тарантелла и др.), повестей и новелл (Глубинка, Уроки патанатомии, Кот, Десант на Крит, Бомж и графиня СС, и др.), стихотворений и поэм (Простой порядок, Возвращённый Орфей), рассказов, статей и эссе. Переводился на немецкий, эстонский, английский, финский. Романы «Ёлка для Ба» и «Горацио» целиком публикуются впервые.Джон Глэд, «Россия за границей»:Стиль Фалькова более соответствует латиноамериканской традиции, чем русской, хотя его иронические сыскные романы имеют предшественников в фантастических аллегориях Николая Гоголя и Михаила Булгакова.Вениамин Каверин:Это проза изысканная и музыкальная.
Сим провозглашаю себя Христом. Я думаю, что ем сами убедитесь в этом, читая эту книгу. Дух истины - это не кто иной, как я Преподобный Секо Асахара.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Каждое утро я вскакиваю с постели и наступаю на мину. Эта мина — я сам», — пишет Рэй Брэдбери, и это, пожалуй, и есть квинтэссенция книги. Великий Брэдбери, чьи книги стали классикой при жизни автора, пытается разобраться в себе, в природе писательского творчества. Как рождается сюжет? Как появляется замысел? И вообще — в какой момент человек понимает, что писать книги — и есть его предназначение?Но это отнюдь не скучные и пафосные заметки мэтра. У Брэдбери замечательное чувство юмора, он смотрит на мир глазами не только всепонимающего, умудренного опытом, но и ироничного человека.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.