Целый год. Мой календарь - [2]
3
«Туман, изморось, бешено колотится сердце, и острый запах прелой соломы не дает заснуть…»
4
Ютой звали дворняжку, жившую в доме моей подружки Тани Синодовой. Она, то есть дворняжка, была старая и хромая. Вот запомнил почему-то.
5
«Как же грустно и страшно раскачивались они на проводах, когда мела метель, и тени то удлинялись, то укорачивались, и все было непонятно и тревожно».
6
У меня есть фотография отца именно с такими погонами. Она была прислана с фронта в 1943-м году. Мой старший пятилетний брат страшно гордился этой фотографией. Однажды, когда он вместе с мамой стоял в очереди за хлебом, он громко спросил: «Мама, а кто главнее — папа или Сталин?». Мама сделала вид, что не услышала. Те, кто стоял рядом, тоже.
7
Почему-то в моем детстве взрослые часто говорили: «Он такой же специалист, как я японский император». Это я услышал значительно раньше, чем узнал, что такое император и что такое Япония.
8
Как же! Помню такого. В журнале «Крокодил». Долговязый, с огромным носом и в смешной, похожей на кастрюлю фуражке. Шутку — кажется, тоже из «Крокодила» — про то, что «де Голль на выдумки хитра», тоже помню. Помню все.
9
«Уже третий день ни на минуту не прекращался дождь. Скука и уныние царили в нашем маленьком лагере. Все были недовольны друг другом. И, возможно, дело бы закончилось серьезной ссорой, если бы в один прекрасный момент…»
10
Когда я спускаюсь или поднимаюсь по эскалатору, то всегда рассматриваю встречные лица — такая привычка. И всякий раз мне кажется, что лица тех, кто поднимается вверх, чуть более расслабленные и менее напряженные, чем лица тех, кто спускается вниз. Ерунда, конечно, но что-то в этом, наверное, есть.
11
Когда я впервые услышал это слово, то уже и тогда оно мне показалось страшным, хотя я еще не знал, что оно означает. Звучало оно как название какого-то мерзкого насекомого, вроде уховертки.
12
Да, да… Видимо, считалось, что после войны слишком много осталось еще живых. А мне было уже почти три года.
13
Мне уже почти шесть. Помню, как старший брат — ему было четырнадцать — пришел из школы в слезах. Сказал: «Сегодня на литературе всех по очереди вызывали по алфавиту и велели назвать свою национальность. Я там один такой». Мама вздохнула. Бабушка что-то сказала маме на идише. Она всегда говорила на нем, когда хотела, чтобы дети не поняли, о чем она. Вот я ничего и не понял. Не только слов бабушки. Вообще ничего. Плохо понимаю и до сих пор.
14
«Уж не знаю, сколько часов я провел за чтением этой удивительной рукописи, но когда я поднял глаза от нее, я увидел, что за окном была уже глубокая ночь».
15
У завуча Анны Дмитриевны были грубые, почти мужские руки — неухоженные и шершавые. Мы знали, что почти все свободное от школы время она копается в огороде. Вообще над ней смеялись.
16
«Выпили по первой. Похрустели ядреной хозяйкиной капусткой. Помолчали. После третьей языки помаленьку развязались. Первым заговорил Федор».
17
В кинотеатре в Перловке шел какой-то кинофильм. Афиши там писал и рисовал местный киномеханик. Он вообще был фигурой легендарной. Забыл, как звали. Но легендарной фигурой он был, ручаюсь.
Кинофильм совсем не помню, даже как назывался и про что. Но он был, помню, датский. Когда киномеханик писал афишу, у него возник спор с дворником и собутыльником, забыл, как звали. Один говорил, что надо писать «дадский», а другой (который дворник) — что «данийский». Насколько помню, компромиссным вариантом оказался «данский».
А вот фильма не помню, хоть убей. Кажется, хороший.
18
Мы со Смирновым сидим на самой верхотуре. В ложе. Это его мать — она врач была — достала нам билеты. Мы и пошли. Сидим на верхотуре. Ждем, когда, наконец, появится Голова. Ну, потому что «Руслан и Людмила». Там Голова. Сидим, ждем. На сцене что-то поют, ходят туда-сюда. А Головы все нет и нет. Смирнов и говорит: «А видишь, там внизу лысый сидит? Прямо под нами?» — «Ну, вижу». — «А давай, кто ему в лысину фантиком попадет?» — «Давай», — говорю. Никто так и не попал, и все фантики кончились. Самое обидное, что и Голову мы прозевали — так увлеклись. То есть получилось, что голова все же была. Но другая — лысая, и не на сцене, а в самом низу, в партере. И не попали ни фига. Говно, а не театр.
Поэт, публицист, критик и один из основоположников московского концептуализма Лев Рубинштейн много лет пишет колонки для разных изданий. Честному человеку порой очень сложно смолчать. Просто не каждый способен облекать мысли в слова. Рубинштейн умеет это делать как никто другой. Его колонки всегда точны и остроумны, не зря они моментально расходятся цитатами в социальных сетях. Новая книга Льва Рубинштейна — собрание колонок, написанных им за последние годы для «Граней», «Большого города», Esquire и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом сборнике о 1970-х годах говорят активные участники тогдашней культурной жизни, представители интеллектуальной и художественной среды Москвы – писатели и поэты, художники и музыканты, коллекционеры и искусствоведы. Говорят по-разному, противореча друг другу – и эти противоречивые «показания» дают возможность увидеть непростое время в некоторой полифонической полноте. Сборник проиллюстрирован фотографиями из архивов Георгия Кизевальтера, Игоря Пальмина, Валентина Серова, Владимира Сычева, Игоря Макаревича, многие из которых ранее не публиковались.
Книга «Словарный запас» представляет своего рода словарь современной политической культуры, в котором статьи поэта и эссеиста Льва Рубинштейна иллюстрируют ключевые понятия общественной жизни сегодняшней России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…