Целитель - [17]

— Мать Ульрику, я так понимаю, напрямую не спросишь? — поинтересовался Ивар.

Альмод пожал плечами — у тебя своя голова есть, сам и соображай, как к преподобной подкатить.

— А сам не хочешь? — продолжал Ивар. — Мы бы и тебе приглядели что интересное… скажем, за двадцатую часть добычи.

— Мне и так хватает.

— Особенно сейчас, — хмыкнул Ивар — Такой целитель, как ты, мог бы в столице благородных пользовать.

— Мне и так хватает, — повторил Альмод.

Ивар понимающе улыбнулся.

— Поединок?

Альмод рассмеялся.

— Догадливый.

Лучший способ солгать — сказать часть правды. В конце концов, в столицу ему действительно путь заказан после того как… ну да, можно называть это поединком. Когда его, измотанного тремя переходами за день, пришли убивать четверо. Впрочем, нет, не четверо. Два пацана оказались лучше, чем он подумал вначале. Потому и жив остался.

— И кого, если не секрет? — полюбопытствовал Ивар.

— Да какая разница. Можно подумать, ты только от двора, все громкие скандалы помнишь.

— Куда уж мне. Тринадцать лет в Приграничье, про ту столицу только слыхал.

Врет? Похоже, что нет. Человека, привыкшего сражаться, видно — выдают осанка, манера двигаться. Ивар выглядел человеком, который и в самом деле многое повидал.

— И как оно?

— Да как последние сто лет: то мы бьем, то нас бьют. Оно бы и ничего, да что-то уставать начал. Вон, племяш перстень получил. — Он потрепал Эйнара по макушке. — Брату я здорово обязан остался, так что… Надо помочь. Ну и я подумал, что пора бы остепениться уже. Парня к делу пристрою, осяду где-нибудь… Как тут с женщинами, кстати?

— Одаренных нет, — пожал плечами Альмод. — Так что готовься раскошелиться.

Так уж повелось издревле — после проведенной ночи оставлять пустым серебро. Только пустая могла понести от одаренного. Поэтому и одаривали монетой — на случай, если мимолетная забава и в самом деле не останется без последствий. Девки липли, конечно, и не только ради серебряка, а то и золотого. Если ребенок унаследует дар, университет заплатит за него столько, что полжизни можно безбедно прожить.

— Глядишь, и сойдусь с кем, — задумчиво произнес Ивар. — Пора бы уже о детях думать.

— С трактирной девкой? — хмыкнул Альмод. — Остальные или с мужем приехали, или не подросли еще.

— Там видно будет. Все равно пооглядеться нужно, прежде чем что-то решать.

— Разве в этом году подземников не искали ни корона, ни благородные? — спросил Альмод. — Стоило в такую глушь забираться?

Эйнар торопливо дожевал, прежде чем ответить.

— Искали, конечно. Но я подумал, что так и этак загонят в редкую дыру. Так зачем мотаться в глушь за жалование, когда можно точно так же мотаться в глушь, но уже для себя? Если попадется что-то по-настоящему интересное, выгоднее предложить свои условия.

Занятный.

— А кто такой Харальд, с которым нужно договариваться? — спросил Эйнар.

— Местный королек, — сказал Альмод. — Из благородных, но младший сын.

Это значит — ни земель, ни титула, крутись как хочешь. Обычно шли в наемники — некоторым удавалось выслужить себе новый герб — или в монастырь.

— Наместник короны в этих землях. И, по слухам, собирается выкупить их у короны… в смысле, пытается сделать так, чтобы ему пожаловали земли в качестве наследных владений. За неоценимые заслуги. — Альмод усмехнулся.

— Выгорит? — поинтересовался Ивар.

— Скорее всего.

Из столицы за этим медвежьим углом особо не приглядишь, так что проще передать земли в надежные руки и назначить налог.

— Значит, будет от своего имени жаловать, — задумчиво произнес Эйнар.

— Но не вам, — хмыкнул Альмод. — И еще непонятно когда.

Парень кивнул, отстраненно глядя в пространство. Что задумал, интересно? Не скажет, жаль.

Альмод посмотрел вдоль улицы.

— А вот и он, легок на помине.

Рядом с Харальдом шел Бранд, за ними — три мордоворота. Те же, кого Альмод из трактира вышвырнул. Тогда недосуг было разглядывать, а сейчас он обратил внимание: малознакомые парни не из Мирного. С прииска. Похоже, того, где у Харальда были и работники, и еще один дом, и охрана. Быстро за ними послать успел. Хотя, если знал, что Варди покалечился… А сколько времени вообще прошло? Он совершенно не представлял, какой сейчас день.

Альмод подобрался было, но Харальд, казалось, успокоился. То ли устал, наверняка у него тоже забот выше головы. То ли, наоборот, выспался и перестал походить на пересушенный трут, готовый вспыхнуть от малейшей искры. Испросив разрешения, присел за стол, к торцу, так, чтобы видеть всех одаренных. Хильда, не дожидаясь просьбы, поставил перед ним кружку пива. Харальд спросил, как дела у господина целителя, не надо ли чем помочь, попросил представить Ивара и Эйнара. Все, как и подобает — даже если у тебя какое-то серьезное дело, неприлично переходить к важному с места в карьер.

— Признаю, третьего дня я несколько погорячился, — наконец заговорил о деле Харальд.

Позавчера? Альмод совсем счет времени потерял. Неудивительно, что с ног валился.

— Надеюсь, вы понимаете, — продолжал он, — все мы многое потеряли, и все мы сейчас немного… несдержанны. Дом можно отстроить, но жена…

Альмод усмехнулся про себя. Жену свою Харальд считал пустым местом. По слухам, колотил нещадно за то, что первой родила дочь, а потом и вторую прежде, чем на свет появился Бранд. Одна из девочек умерла во младенчестве, вторую он выдал замуж в четырнадцать — тоже за какого-то младшего сына не слишком известного рода — и забыл о ее существовании. Остальные дети, которых жена приносила ежегодно, пока вовсе не перестала рожать, не переживали пяти лет — и в этом тоже, разумеется, была виновата баба с тощим чревом, неспособная родить здоровых детей. Целителя, однако, он к ней не звал. И не пришиб до сих пор лишь потому, что родня у нее, как и у всех благородных, была ветвистая. Когда бабу тумаками учат — это нормально, известное же дело, по-другому они вовсе не понимают. Но убить — тут другое, тут родичи и озлиться могут.