Celistic. Эхо мира - [7]

Капитан уже хотел сказать, что все идет даже лучше, чем он предполагал, но «Гиперлэндер» выстрелил первым.

В «Карпатию» вылетела начиненная хэнджерами ракета. Уйти от такой ракеты было невозможно – она взрывалась рядом с целью, выпуская целый рой роботов. И в потоке других кораблей от хэнджеров тоже было не скрыться.

– Уходим в прыжок! – почти закричал капитан.

– Мы не успеваем.

– Успеем!

И тут что-то выбило Хока из кресла пилота.

Капитан обернулся: «Макс?» Но тот уже сидел за пультом управления, вовсю вводя новый маршрут и переключая системы на ручное управление. Его глаза горели, да и весь он прямо-таки светился: «У меня есть отличная идея!»

Капитан жестом остановил пытающегося подняться Хока: «Думаешь, сработает?»

– Посмотрим.

Лесли в очередной раз усмехнулся. Все-таки ему нравился этот парень: «Ну, давай!»

«Карпатия» резко сменила направление, так что ракета пролетела мимо, взорвавшись в некотором отдалении, а кораблик направился прямо в сторону огромного борта «Оперона», выжимая из двигателей все, что можно.

– Это и есть твой план – разбить нас о линкор?

Ответа не последовало, а «Карпатия» все набирала скорость, и вдруг, уже перед самой обшивкой «Оперона», развернулась и снова врубила двигатели, прожигая в стене отверстие.

Уже через мгновение Макс отключил двигатели, не позволяя кораблю замедлиться, так что «Карпатия», почти не потеряв скорости, нырнула в нутро линкора. Следом устремился рой хэнджеров, уже вовсю стреляющих лазерами. Хоку и Лесли оставалось только замереть в изумлении. Кораблик летел по инерции задом наперед, и перед их глазами роились наступающие роботы.

А Макс даже не знал, что он делает, пальцы срабатывали сами, заставляя его врубать боковые двигатели, пропуская кораблик через сеть технических тоннелей, уворачиваясь от титанических генераторов и переборок. Где-то в подкорке памяти у него сидела точная схема помещений «Оперона», будто это он сам конструировал линкор.

Тем временем хэнджеры настигали «Карпатию», и вот уже первые догнали корабль, закрепляясь на самом стекле обзора.

И тут тоннели сменились широким светлым помещением. Ударила вспышка – это «Карпатия» пробила центральный реактор «Оперона». Роботов разом выжгло, а кораблик закрутился, расшвыривая в стороны молнии. Пробив еще несколько переборок, он вылетел с другой стороны линкора, оказавшись прямо перед центральной промосианской станцией.

Пушки станции заработали, прицеливаясь в «Карпатию», а со всех сторон приближались корабли Ламара.

– Ну что, парень, еще есть гениальные идеи?

Тот задумался, а потом встал, освобождая пилотское кресло.

– Нет. Простите.

Лесли тут же занял его место, в первую очередь проверив работоспособность систем: те с трудом, но работали.

– Ничего. У меня есть одна.

Лесли погасил вращение и отправил на станцию шифрованную передачу. Те не ответили, но вместо того чтобы открыть огонь, пропустили корабль к докам.

Лесли развернулся к всему экипажу «Карпатии», теперь собравшемуся за спиной: «Ну, все, ребята и зверята, концерт окончен, давайте на выход».

Парень вышел из корабля первым, оказавшись в кругу промосианских солдат.

В отличие от «Гиперлэндера» помещения станции до сих пор сохраняли все признаки Ковчега. Клаустрофобические низкие потолки, угластые стены, характерная плитка на полу, скрывающая паутину неаккуратных и чрезмерно разросшихся систем жизнеобеспечения. Эти коридоры строились в спешке, без возможности провести дополнительные проверки на прочность, без четкого понимания, какие придется выдержать перегрузки. В каждой линии здесь ощущался страх людей за свое будущее, не знающих, сколько времени им придется пролететь, прежде чем они найдут новый дом, не знающих, как этот новый дом их встретит.

Страх управлял этим судорожным строительством, страх задавал ему краски, страх выбирал цвет обоев и длину занавесок в душевых кабинках, он дирижировал, подбадривал, подсказывал решения и, конечно, пугал.

Сейчас, конечно, все это было уже позади, люди давно обосновались в Целистике, и только старшее поколение еще помнило те дни Великого Побега.

Теперь печать страха оставалась только в Ковчегах, настолько глубоко въевшаяся в металл и пластик этих кораблей, что поколения строителей и проектировщиков чаще всего были бессильны стереть ее. Спустя десятилетия эта печать влияла на людей, летающих на бывших Ковчегах, сильнее, чем они на нее.

Даже в форме промосианских солдат ощущалось что-то отчаянное и неуверенное, а в их движениях чувствовалась скрытая инстинктивная тревога.

Конечно, парень тоже ощущал себя не в своей тарелке. Он потерял уверенность, лишь неистребимо теплилось его всепоглощающее любопытство. Остальные пассажиры «Карпатии» следовали за ним, тоже не проявляя особых желаний иронизировать, тем более что солдаты не опускали оружия.

В полном молчании их провели через несколько коридоров в зал брифингов и совещаний. Все мониторы в зале были выключены, только стоял посреди пустых кресел управляющий базой.

Лесли вышел вперед и протянул карточку. Управляющий коснулся ее пальцем, сканируя, и замер, сверяя информацию по своему имплантанту.

– Что это за карточка? – тут же сунулся любопытный Макс.