Целая вечность и на минуту больше-1 - [9]
Ух ты какая! Меня так отшить! Меня, которого половина МИДа боится из–за моего длинного языка, предпочитая выговор в личное дело моему выговору?! Ладно, Марьям, посмотрим, кто кого.
Через час я выходил совершенно обескураженный. Остались, оказывается, женщины, читавшие Торнтона Уайлдера и мечтающие встретить Теофила Норта…
Так, так, звонок из–за границы. Не боясь остаться в позе Венеры Милосской, обе руки даю на отсечение, что кто–нибудь из участников Съезда. Ну, началось, и да хранит меня Аллах.
— Hello, Арслан!
— Hello!
— Это миссис Джафарлы, из Иллинойса вас беспокоит.
— Слушаю вас, миссис Джафарлы.
— У меня возник вопрос по поводу предстоящего Съезда, и я решила своими сомнениями поделиться с вами.
Ну, поехало — теперь либо будет просить оплатить дорогу ее внучки, либо потребует бизнес–класс вместо эконом–класса.
— Вы знаете, нам рекомендовали из Франкфурта лететь исключительно нашими национальными авиалиниями, а это создает определенные неудобства.
Так, если я у нее сейчас спрошу, какие именно неудобства, батарейка телефона у меня сядет окончательно.
— Миссис Джафарлы, если вы оплатите разницу билетов между нашими авиалиниями и иностранными, то можете выбрать любую.
— Да? Вы знаете, может это не самая плохая идея летать нашими авиалиниями? В конце концов, этим мы поддерживаем экономику родной страны…
Она говорила еще минут пять, пытаясь абсолютно разубедить и себя, и меня, что совершенно не жадничает, а полетит нашими авиалиниями из идейных соображений.
Глава VI. 12 февраля 2011 г. Суббота. День шестой
Суббота. Сегодня можно и до девяти поспать. Совсем я завертелся и забыл: я же сегодня обещал Миечку в «Coffee» взять, лишь бы моя благоверная с нами не увязалась. Иначе «Coffee» на какое–то время оперу La Scala будет напоминать. Во всяком случае, сцена, которую закатит Асли, по драматизму ни одной из опер Верди не уступит.
Честно говоря, я тоже хорош — за восемь лет брака давно пора было бы махнуть на нее рукой и, заткнувшись, слушать все, что она несет. Личность она у меня яркая, причем настолько, что впору солнцезащитные очки надевать, чтобы глаза не выжечь.
Уже через два часа я высадил донельзя довольную Миечку перед домом, а сам отправился на свою «каторгу». Первым, кого я увидел, был понуро бредущий по коридору Мехти. Завидев меня, он как–то обреченно вздохнул и двинулся ко мне.
— Арслан, наша дипломатия понесла тяжелую утрату. Сегодня скончался один из основоположников дипломатии нашей страны Аскер Аскеров.
— Мехти, даже у диктора, который сегодня сообщит об этом в вечерних новостях, будет более счастливый вид. Потому что он будет выглядеть так, как будто говорит о смерти любимого дядюшки, а у тебя такой вид, будто ты похоронил всю семью.
Мехти потянул мочки ушей, сплюнул три раза через плечо, почесал себя, и только мой крик: «В Европе 15 века тебя сожгли бы за колдовской обряд, не вздумай при испанцах что–либо такое сделать, они тебя и сейчас сожгут!», — остановил его.
— Так что тебя так опечалило, ему лет 80 было?
— 78. Доживи он до 80, его наградили бы орденом, и тогда его похоронами занималось бы правительство, а так его похороны поручили нам.
Тут на моем лице появился еще более скорбный вид, нежели у Мехти, и ничего лучшего, чем самому схватиться за сердце, я не нашел.
— Когда похороны?
— Сегодня в четыре.
— Где наша инструкция по проведению похорон? Немедленно мне на стол, позвони Байраму, пусть сейчас же едет в министерство. Если, конечно, сумеет найти к нему дорогу в субботу.
— Инструкция уже у вас, Байрам сейчас подъедет.
— А…
— Тело в морге, — не дожидаясь моего вопроса, ответил Мехти.
Я только покачал головой, порой Мехти меня так удивлял, что весь мой словарный запас сводился к междометию «ух».
Зайдя в кабинет, я посмотрел на инструкцию по проведению похорон, которую разработали еще в прошлом веке и с тех пор только совершенствовали. На сегодня она насчитывает 347 пунктов для очень важных персон, отошедших в мир иной на посту, 248 пунктов для очень важных персон в отставке и 162 пункта для лиц в отставке. Мне всегда казалось, что это единственный случай, когда уровень оказываемых почестей не слишком волнует тех, кому они оказываются. Где–то нам сегодня повезло, покойный уже лет десять как помахал ручкой МИДу. Так, венки надо заказать самому, а то я как–то поручил это дело Таране, так она венок из герберов, лилий и орхидей заказала. Нам счет выставили, который министерство отказалось оплачивать, «нецелевое расходование средств», видите ли. Хорошо хоть отец Тараны все это торжество духа флориста–дизайнера оплатил, а то венок стоил столько же, сколько мой ноутбук. Байрама послать договариваться с муллой — уж скольких похоронили, а любо–дорого смотреть, как он с духовными лицами ладит.
— Мехти, во сколько тело доставят в зал для прощания?
— В два, а у вас в это же время встреча в немецком посольстве с их атташе.
— Пригласи его в министерство на 14:15, мы с ним займем последний ряд в зале и все сумеем обсудить. С телом в мечеть поедешь ты и прихвати с собой Тарану, поработаете над программой Съезда. В конце концов, смерть — это не то обстоятельство, которое может помешать нам работать.
Роман написан в электронных письмах. В этих письмах за целый год — вся жизнь героини, ее отношения с близкими людьми, с которыми она ведет переписку, все нюансы жизни современной женщины в большом городе.
Когда твоя жизнь серая и беспросветная, когда твой отец — алкоголик, в школе ты никому не нужен, а на улице тоскливо и нечем заняться, то легко поверить, что во всех твоих бедах кто-то виноват. Кто-то чужой. Не наш. Инородец. И неуправляемая агрессия по отношению к чужим становится единственным твоим чувством и смыслом жизни. Так случилось с Артемом — хорошим и неглупым парнем, попавшим в организацию скинхедов. Впервые за много лет у него появилось настоящее дело — и он, впитывая опасные идеи, как губка, начинает бороться против засилья мигрантов.
Прошло четыре года. И те же главные герои, и тот же вопрос: любовь или карьера, и выбор все еще актуален, только вот ответ не так очевиден..
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.