Цель Вайпера (ЛП) - [14]

* * *

Мобильный телефон зазвонил на столике рядом с кроватью, и вырвал Кэша из глубокого сна. Перекатившись, он схватил телефон и поднес к уху.

Вайпер вышел из ванны, оставив Эви заканчивать принимать душ в одиночестве, и увидел, что Кэш сидит на его кровати рядом с обнаженной Блисс и разговаривает по телефону. Обычное пятничное сборище в клубе заканчивалось тем, что они вчетвером оказывались в его комнате. Теперь он хотел, чтобы они просто все ушли, а он мог одеться и спуститься вниз на завтрак. Игнорируя присутствующих в комнате, он подошел к комоду и достал джинсы и рубашку. По выражению лица Кэша он понял, что какие бы новости ему ни сообщали, эти новости были плохими.

Направляясь к двери, Эви махнула рукой и бросила на Блисс красноречивый взгляд. Поняв намек, Блисс поднялась с кровати Вайпера, встала перед ним и потянулась, чтобы оставить поцелуй на его губах. Он хотел отвернуться, но передумал, позволяя ей насладиться моментом.

— Спасибо, Вайпер.

— Спасибо тебе, Блисс.

Дерзко улыбнувшись ему, девушка вышла. Он был уверен, что она помчалась собирать женщин, чтобы проехаться в город и сделать татуировку, провозглашающую ее полноправным членом клуба.

— Вайпер.

Он сел на кровать, чтобы обуться, а затем повернулся, наблюдая, как одевается Кэш.

— Что случилось?

— Не знаю, как тебе это сказать, поэтому просто скажу как есть. Звонили из офиса шерифа. Я нужен им, чтобы отследить подозреваемого в горах. Он избил женщину почти до смерти прошлой ночью. Они обнаружили ее сегодня утром, когда охрана направилась туда открыть школу для баскетбольной тренировки.

Вайпер знал, о ком говорит Кэш. Он сто раз предупреждал Уинтер не задерживаться в школе допоздна.

— Насколько плохо?

Кэш обул ботинки и схватил с тумбочки ключи от своего мотоцикла. Он поспешил к двери, задержавшись только, чтобы рассказать Вайперу ту информацию, которую ему предоставили.

— Плохо. Он избил ее практически до смерти, а потом она лежала на парковке под открытым небом всю чертову ночь. Шериф думает, что она не выживет. Прости, старик, но мне нужно идти. Они ждут меня.

— Найди его.

Кэшу не нужно было повторять дважды.

К тому моменту, когда Вайпер вышел, он уже слышал гул мотоцикла Кэша, сбрасывающего скорость на спуске горной дороги. Он протянул руку к рулю своего байка, но не смог сесть на него. Его вырвало.

* * *

Боль. Это было единственное, что она чувствовала на протяжении длительного времени. Сначала ее попытки прийти в себя заканчивались тем, что боль возвращала ее в бессознательное состояние. Когда, наконец, спустя долгое время она смогла открыть свои опухшие глаза, ее крики боли были слышны в коридорах и медсестры спешили к ней, чтобы ввести ей еще больше обезболивающих медикаментов.

Со временем Уинтер научилась постепенно приходить в себя, стараясь двигаться как можно меньше, пока обезболивающие не начинали действовать. Лежать неподвижно было само по себе пыткой для кого-то столь же активного, какой была она. Девушка была полностью зависима от медсестер, которые заботились обо всех ее основных потребностях, забирая те остатки гордости, что у нее остались. Сознание уносилось прочь, когда они беспристрастно мыли, чистили ее, меняли подушки и простыни под ее изувеченным телом.

Самое худшее наступило, когда доктор посчитал, что она уже достаточно пришла в себя, чтобы сообщить детали ее состояния. Под воздействием обезболивающих, затмевающих разум, ей было трудно понять медицинские термины. Медсестра, поняв ее недоумение, дождалась ухода доктора, чтобы объяснить, что у нее перелом позвоночника, который они прооперировали для стабилизации. Бандаж, надетый на нее, придется оставить на несколько недель, и ей понадобится физиотерапия, чтобы вернуться к нормальной жизни. Сотрясение мозга, скорее всего, она получила от удара головой о стекло машины, оставившее большой глубокий порез на лбу. Пришлось накладывать швы, что, несомненно, оставит шрам. У нее была сломана челюсть и трещины в двух ребрах. Когда медсестра закончила отвечать на вопросы Уинтер, то заверила ее, что со временем все заживет.

Сплетников, которые приходили навестить ее, не пускали к ней в палату. Первыми словами, которые произнесла Уинтер, была просьба не пускать к ней посетителей. У нее не было семьи, а имена тех нескольких друзей, которых она хотела видеть, были внесены в список. Вайпер неоднократно пытался к ней попасть, но к дверям палаты был приставлен охранник. Она не нуждалась в сочувствии Вайпера и, определенно, не хотела, чтобы он видел ее такой, когда она выглядит, как профессиональный боксер после двенадцати раундов.

Вайпер сидел в зале ожидания, который, к счастью для него, находился в нескольких метрах от ее двери. Он научился «читать» выражения лиц медсестер и докторов, которые выходили из палаты Уинтер, определяя, хороший у нее сегодня день или тот, когда даже лекарства не могли помочь. Он раньше нее знал, что доктора собираются сказать ей. Вайпер подкупил дежурных медсестер, чтобы посмотреть врачебные записи и убедиться, что о ней заботятся так, как он того хотел.