Цель номер один. План оккупации России - [271]

Практику военных кафедр унаследовал и СССР. Социальных причин для их существования в нем уже не было, но положение осложнялось тем, что страна была в массе своей неграмотной. А переход к массовой армии в 1939 г. дополнительно стимулировал сохранение института офицеров запаса из выпускников вузов.

Нужен такой институт в кадровой армии? Мне представляется, что уже нет.

Современная профессиональная армия вполне может поставлять командные кадры «из себя». Передовая часть ее солдат может и должна проходить обучение и стажировку на вышестоящие должности. Как все знают, в Белой Армии были офицерские полки, где даже рядовыми служили офицеры; вот так должно быть и в новой армии, только с точностью до наоборот: в идеале рядовые там должны достигать квалификации нынешних младших офицеров. «…За время службы приобрел квалификацию командира отделения (зам. командира взвода, командира взвода) и способен выполнять его обязанности» – так представляется облик отличника боевой и политической подготовки будущей армии. Как вообще армия мирного времени призвана отразить первый натиск врага и обеспечить мобилизацию, так и в отношении командных кадров она может обеспечить на первых порах их убыль, пока призванные резервисты не «обтешутся» в войсках и не окажутся способными занять хотя бы низшую командную должность.

Ратуя за отмену архаического института офицеров запаса, я вовсе не исключаю обучение в вузах по военно-учетным специальностям. Напротив, это очень хорошо и полезно. Только вот при одном условии: чтобы военные кафедры выпускали специалистов в звании рядовых запаса!

Вообще в самом институте «лейтенантов запаса» проглядывает несмываемый оттенок сословной розни. В самом деле, почему выпускнику вуза с военной кафедрой, не нюхавшему пороха, выдают «офицерский патент»? Как ни крути, ответ очевиден: приличный, образованный человек – не в «нижние чины» же его записывать! Хотя наделение вузовских специалистов лейтенантскими погонами – это оскорбление даже солдат, овладевших техникой, не говоря уже о кадровых офицерах. Но – престижность есть престижность.

Вообще-то такая традиция «званий престижности» существует везде; существовала она, к сожалению, и в СССР. Вспомним, что масса советских писателей с началом войны пошли в военные корреспонденты. И если на вопрос, почему главный редактор «Красной звезды» Ортенберг имел звание дивизионного комиссара, ответ очевиден – должность обязывала, то вот почему множество рядовых литераторов, не получивших в подчинение ни одного человека, стали разом капитанами-майорами – вопрос законный. Хотя, конечно, ясно, в чем дело, опять все та же престижность: приличный писатель и звание должен иметь приличное. Крайний пример – кинорежиссер Хейфиц, который за жизнь надел военный мундир только один раз – когда вылетел снимать для истории капитуляцию Японии. По этому случаю ему специально присвоили… подполковника! И правда: что это такое, если исторический момент будет запечатлевать рядовой или даже старшина! Перед иностранцами неудобно.

Но если при создании армии нового типа отбросить в сторону и эти ранговые игрушки (возможно, стоило бы рассмотреть вопрос о восстановлении отдельной системы званий для специалистов, не принадлежащих к командному составу, как до войны были военврачи и интенданты), то можно на поставленный вопрос дать такой ответ: военные кафедры – хорошо (об отсрочках тогда речь уже, наверное, не будет идти, о чем я скажу дальше), институт же офицеров запаса должен быть упразднен. Настоящая кадровая армия опять же должна уметь обеспечить себя специалистами и начсоставом, используя специалистов запаса лишь для затыкания дыр на низшем уровне. А если она не сможет этого сделать, то – лично я считаю – грош ей цена.

О вольнонаемных

Рассуждая об армейской реформе, тогдашний министр обороны Сергей Иванов высказался за то, чтобы в армии больше использовались вольнонаемные. Реализовать эту задумку выпало уже его преемнику Анатолию Сердюкову.

Идея эта вполне вроде бы здравая: не солдатское это дело – заниматься хозделами, наглядной агитацией или приготовлением пищи. Всеми такими вещами должны заниматься специальные люди (а когда забривают человека в армию и… ставят его на два года к плите – это явное издевательство над самой идеей всеобщей воинской обязанности).

Вот только есть здесь один нюанс. А где, спрашивается, взять этих вольнонаемных? Особенно в местностях, приравненных к Крайнему Северу?

А между тем, при наличии хорошо поставленной системы всеобщей военной подготовки возможно изящное и простое решение.

Выше я говорил про прохождение военнообязанными первичной военной подготовки в лагерях в течение установленного срока – где-то в течение года и даже полугода. Пусть это теперь будет половиной срока всеобщей военной обязанности. А именно, пройдя военную подготовку в лагерях, будущий резервист приходит в военкомат и (если он не выбрал армейскую службу своей профессией) слышит: «Поздравляем, товарищ резервист, вы отдали половину долга Родине. Теперь дело за другой половиной». И ему… предлагают на выбор ряд вакансий в воинских частях – еще на такой же срок.