Цель неизвестна - [11]
— «… и Тобою соблюдаемым Господарем нашим, Царем и великим князем Петру Алексиевичу, всея великия и малыя и белыя России, московским, киевским, владимирским, новгородским, казанским и астраханским, сибирским, смоленским и черниговским и многих государств самодержцем и обладателем, и сохрани их на многа лета».
Есть! Петр первый на троне! 1720-какой-то. Не позже.
— «… благородным царевнам его Елизавете, Наталье…»
Я едва успел поймать отвалившуюся челюсть. Ну не знаток я истории, но сестра у Петра одна и звали ее Софья. Еще стрелецкий бунт и в ее поддержку случился и сослали в монастырь. Это ж вещи элементарные. Еще какой-то фильм был. Не то Россия молодая, не то Петр юный. Откуда остальные взялись? Господибожешмой, куда я угодил?
Еле дотерпел до конца службы, почти не воспринимая молитвы и машинально крестясь в нужных местах. Слава богу мое тело прекрасно помнит когда нужно. Само мелочью занимается. А я чем дальше, тем лучше с ним сосуществую.
— Тятя, — говорю, снаружи, дождавшись пока он слегка отойдет от чужих мужиков, — а почто Елизавета, Наталья, — тут делаю паузу, позволяя вставить веское слово.
Если я дурак, то можно списать все на путаницу, типа почему-то принял Наталью за старшую. Главное уточнить. Мочи моей нет больше в эти гадания играть.
— Так Анна ж померла в прошлом годе, — повергая меня в окончательное недоумение, умно поясняет.
Все. Я спекся. Еще и Анна существовала.
— Не везло Петру Лесеичу с детьми, — сказал тятя с оттенком грусти. Похоже я прав насчет собственных братьев и сестер. Могло бы и больше быть. — Все помирали и помирали. Одна Елизавета из дочерей и осталась. И то, — он оглянулся через плечо.
— Байстрючка, — внятно объяснила мачеха.
Это вне брака что ли? Не от жены? А то кого? Император Петр первый гулял напропалую? Что-то я такое слышал, будто он по мужской части тоже отметился. Вроде фильм сняли, но я как-то не сильно этим современным режиссерам доверяю. Хотя какие они мне нынче современные…
— А Наталья?
— Внучка. От сына Алексея и немки какой-то. Как нынешний ампиратор. Родная сестра.
Ага! Выходит это не тот Петр, а внук его. Второй стало быть. Алексея помнится родной папаша посохом прибил. А внука в наследники. Широкая душа. Чисто по-русски. Я бы на месте второго, дедушкины памятники бы поломал. Уж на что папаша далек, но все ж родня. Что значит своего сдавать или убивать? Хуже ничего не бывает. Или это Иван учинил? Какая разница. Оба хороши. Чем-то прибили и не осталось детей мужского пола.
— Шарлота Бранхшвейг, — тятя замялся и пожал плечами, — пес ее в общем произнесет. Что-то такое.
— Своих будто мало, — кинула реплику мачеха. — Лопухины ему не угодили.
— Цыц! Не наше то дело. Царское.
Значит все пока правильно. Что любопытно ни про какого Петра Алексеевича второго я не подозревал до сего мгновенья. Вывод? Все ж это реальность. Сначала Петр, потом Екатерина его жена. Потом Екатерина вторая, немка, убившая мужа и фаворит Потемкин. Еще потемкинские деревни и присоединение Крыма.
Стоп, стоп! Мужа! Вот наверное он и был Петр второй. Посему и имя не гремело. На фоне Великой потерялось. А за что она его? Да неважно! Главное грохнула и сама править принялась. Нормальное дело, власть не поделили и бабки. Когда убийство полиция первым делом ближайших родственников проверяет. Ничего не изменилось.
— Спасибо тятя за науку, — с поклоном говорю. Вежливость дело полезное, ишь как напыжился. Любому приятно, когда его чествуют.
— Был у нас Петр Лексеич в давние времена, — говорит гордо. — Вон там, — жест рукой, — стояла лодья с горшками и прочими глиняными изделиями. Так он умудрился упасть со сходней и прямо на товар. На 46 алтын изничтожил!
Василий Дорофеевич гулко рассмеялся. Судя по поскучневшей роже Ваньки и отсутствующему выражению лица мачехи они это слышали далеко не в первый раз. Наверное и я мимо данного происшествия из его уст не проходил. Только сейчас натурально впервые слышу.
— Все переколотил. Он здоровый, как оглобля! Но щедр был! Червонец дал за товар!
Бзинь, сказала очередная подсказка, неожиданно выскочившая из дальних закоулков подсознания. Червонец Петра от 1701 г отнюдь не десять рублей. Всего два. А в хорошую путину мы домой привозили полтораста рублев. Правда часть на корабль тратить приходилось. Оснастка, починка, однако все ж мы не подлые то есть не бедные люди. Десять — это месячный оклад подьячего. Совсем не мало за сезон выходит.
— Царь, сам понимаешь!
Я кивнул, сохраняя внешне всю возможную почтительность. Широкая душа, аж полтину с мелочью сверху накинул. 46 алтын — это рупь и 38 копеек, так еще небойсь по себестоимости. А мог бы и бритвой по горлу.
Дальше уже не интересно. Год в другой раз пробью. Да и какая разница. Все равно никаких грядущих событий не помню, на слух играть придется, без нот. Плюс или минус десяток, роли не играет. Крестьяне жили с каменного века до девятнадцатого абсолютно одинаково. Прогресс это уже начало двадцатого. Нет, зависать здесь нельзя. Так и буду до смерти рыбу ловить и землю пахать. В город хочу. И карьеру делать. Думать. Очень хорошо думать и искать шанс.
Одинокий мальчик, единственный из всей семьи выживший после смертельной болезни. Какая судьба ждет его в государстве, где каждый четко знает свое место? Раб и крестьянин не равны воину и купцу. Человек с имперским гражданством отличается от городского, у него совсем другие права. Но все это при условии поддержки со стороны родственников или хотя бы признающих тебя равным.Какой удел может ждать человека без опоры? Такой, какой он определит себе сам. Ведь Блор твердо знает заповедь: «Пусть в роду воинов сын не родится, если он чести и мужества не имеет».
Аннотация от автора: Жизнь — это дорога. Дорога, в которой есть хорошо известное начало, но никому не известен конец. Ты идешь по ней из любопытства и в надежде что-то узнать. Только не понимает человек, что назад вернуться уже не получится. Дорога не прямая, тебе на ней всегда приходится думать. Повернуть направо или налево, продолжать идти вперед или остановиться? Каждый сам хозяин своей жизни и решает, как ему жить самостоятельно. Все мы идем по дорогам жизни и меняемся, приобретая новый опыт и впечатления.
Легко издавать указы с благими пожеланиями улучшить, усилить, ускорить. Сложнее добиться их исполнения без наличия грамотных и ответственных людей. Очень просто объяснить про необходимость иметь свободные руки для развития страны.В теории все в курсе, что рабство — это плохо. Но если у тебя во владении есть деревня, неужели откажешься от стабильного дохода? А где набирать людей на новую фабрику? Покупать, отпускать на волю и при этом чтоб продукция дешевле была. Так не бывает.Вот здесь и заканчивается теория, а начинается практика.
Живи сегодня, потому что вчера уже нет, а завтра, может, и не будет? Нет. Это подходит для простых фемов. Он же сумел подняться и отныне обязан думать о будущем. Истинный властитель в первую очередь обязан считаться с нуждами народа и заботиться о нем. Ведь для чего дается власть, как не для защиты живущих на твоей земле. На пути к цели снова кровь и смерти? Он для того и родился, чтобы сражаться. И поражения не могут остановить его. Это всего лишь отсрочка. Для того чтобы собраться с силами и вновь идти вперед.
Никогда не останавливайся на достигнутом. Воля богов или тебя просто несет по течению, уже не важно. Только вперед, доказывая всем, что нет для тебя преград. Ты воин и ценим окружающими не за умение выступать с речами. Они хотят славы, золота и земель. И если их нельзя получить без крови, значит, так тому и быть. Главное, не забывать: у каждого свои расчеты, и желательно обернуть их себе на пользу, а не послушно следовать подсказкам. Ты старший в семье, и ее интересы превыше всего, превыше даже интересов Империи.
Легко ли совершать подвиги? Очень просто, если начальство приказывает, и крайне сложно, когда не позволяют внедрять простейшие вещи. Остается проводить нужные реформы за спинами генералов и ждать наказания. Или ордена, если удача окажется на твоей стороне.Легко ли быть фаворитом? Только в мечтах. А на деле очень непросто. Любые действия встретят недовольство, а реформы на пользу стране бьют прямо по привилегиям дворянства, лишая его представителей немалых доходов. И надо стать незаменимым, чтоб не отодвинули в сторону интриганы и более удачливые конкуренты.
Действие романа происходит в 1941 году. Советский Союз наносит упреждающий удар по сосредоточенным у его границ войскам Германии.В основу сюжета положены реальные предвоенные планы СССР, на сегодняшний день находящиеся в открытом доступе. Все персонажи романа имеют реальных прототипов, и, хоть и немного иначе, но повторяют их судьбу в реальной жизни.Стиль романа сознательно во многом напоминает текст сценария киноэпопеи «Освобождение».
Отец троих детей, представитель среднего класса пытается угодить своей дочери, глядя как живёт другая, более обеспеченная семья. Для этого на день рождения он дарит ей различные щедрые подарки, в том числе и так называемых Девушек Сэмплика: женщин из стран третьего мира, которые по контракту выступают украшением во дворе. Но его чувствительная дочь Эва, освобождает Девушек Сэмплика, а это является уголовным преступлением.
В руки молодых активистов случайно попадает дневник сомнительного профессора, в котором они находят упоминания о законсервированном ракетном комплексе Министерства Обороны СССР и о легендарном “Метро – 2”. После недолгих раздумий, они отправляются в путь. Несколько часов непримечательных блужданий по лесной чаще и судьба приводит их к хорошо спрятанным руинам. Возможно, это то, что они искали. Любопытство побеждает осторожность, группа находит спуск вниз… Никто даже представить не мог, что ждет их там. Шокирующая тайна, готовая вырваться наружу…
Природа всегда сильнее человека, потому что легко обойдется без него. Чего не скажешь о людях, которые не способны и дня прожить без того, что дает природа. Но что будет, когда силам планеты, настоящим силам, а не нашим придумкам вроде денег и славы, надоест человеческая цивилизация? Смогут ли выжить те, кто искренне считал себя венцом творения? Где пройдет грань между человеком — частью этого мира и человеком — разрушителем? Рассказ «Восставшая природа» дает ответы на эти вопросы. А еще дает надежду на то, что природа все же мудра и милосердна.
Наши современники волею случая попадают во времена их детства - в 1985-й год.
Я хотел слегка улучшить человеческое существование и, в частности, в родном государстве. Начнем развиваться раньше, легче перейти барьер двадцатого века с его катаклизмами. Не хочу величия для империи. Когда она становится излишне могучей, соседи объединяются против и все эти наполеоны, гитлеры рушатся с грохотом, погребая под обломками величия собственные народы.И после многих лет тяжелых трудов, когда помимо прямых обязанностей приходилось интриговать, подсиживать и врать, не просто указали на дверь.