Cдвиг - [83]
Чтобы достовернее войти в образ, он провел день в пыльном и пропахшем марихуаной книжном магазине, где состязались в остроумии живописные персонажи. Правда, запомнить ему удалось одну лишь строчку из одной поэмы, достойной стоять рядом с творениями Шекспира, Мильтона и Джона Донна. «Однажды я разрушил представление человека о самом себе, чтобы спасти его». Разглядывая в зеркале патлатого незнакомца, БК решил, что отлично понимает поэта.
Пегги Хичкок жила в огромной квартире на Парк-авеню. Квартира представляла собой лабиринт комнат с высоченными потолками, изобилующих азиатским антиквариатом, африканскими скульптурами, тканями и модернистскими художественными творениями. Глядя на нагромождения линий и пятен, БК подумал: место этим шедеврам в мусорном баке, а уж никак не в шикарной квартире. Рассмотреть полотна основательно он не мог, ибо помимо предметов искусства в обиталище Пегги скопилось много народу. Дело происходило в понедельник вечером, но жизнь тут «била ключом», как выразился открывший ему дверь человек. Бизнесмены и битники, социалисты и ученые, старлетки, джазисты и художники беспорядочно перемещались по комнатам: в одной руке хрустальный бокал с джином или водкой, в другой — сигарета или самокрутка с марихуаной. И все они — мужчины, женщины, черные, белые, цветные — прямо-таки тащились от вида БК.
— Крутой прикид, парень!
— Клево выглядишь, белый…
— Балдежный наряд!
БК еще не доводилось бывать в столь раскованной атмосфере. Здесь никто совершенно не стеснялся своих желаний. Женщины, обмотанные рулонами прозрачного шифона или едва прикрытые узкими полосками полиэстра — равно как и многие из мужчин, — смотрели на него более чем откровенно. Такое неприкрытое проявление сексуального интереса должно было бы его смутить, но при входе ему сунули в руки бокал со спиртным, которое помогло снять напряжение, хотя он и подозревал, что уже успел надышаться висевшим в воздухе сладким дымом. Этот дым БК обратил в универсальный предлог завязать беседу с кем бы то ни было. Начав с деликатного: «Не могли бы вы сказать, где достали марихуану?», постепенно он перешел к развязному: «Кто тут главный по «дури»?» Вскоре его усилия были вознаграждены.
— Кто здесь интересовался «дурью»?
Обернувшись, БК увидел женщину. Бледная, с гладко зачесанными черными волосами. Сзади волосы схвачены большой серебряной заколкой с индийским орнаментом. Макияжа на ней не было никакого, если, конечно, не считать подведенных глаз, делавших лицо похожим на египетскую посмертную маску. Вся одежда ее была — узкие брюки и застегнутая на все пуговицы блузка. Необычайная худоба и сдержанность в общении вкупе с изумрудным самородком на правой руке свидетельствовали о принадлежности к высшему обществу.
— Мисс Хичкок, — приветствовал БК даму, пользуясь моментом. Он решил, что будет уместнее отказаться от роли битника, и включил южный акцент. — Я так рад, что мы наконец увиделись.
— Мы разве встречались? — спросила Пегги Хичкок. Миллионы позволяли ей ничуть не смущаться тем, что она могла забыть имя знакомого. — Я не помню вашего лица, да и акцента такого тоже. Южане здесь встречаются так же редко, как вымершие дронты, хоть те и выглядят не так уморительно.
БК не знал, как реагировать, и решил пропустить все мимо ушей. Он протянул руку:
— Борегард Геймин. Мы, то есть я промышляю тем, что являюсь незваным гостем. В джаз-клубе я слушал игру Майлза Дэвиса. — Собственно, БК читал статью Нэта Хентоффа о его выступлении, опубликованную в еженедельнике «Голос Гринвич-Виллидж», освещавшем события культурной жизни Нью-Йорка. — И один парень при делах сказал, что ваше жилище — лучшее место для встречи самых крутых ребят в городе.
— «Крутых ребят»? — удивленно переспросила Пегги, изогнув бровь. — Мне кажется, Майлз сейчас в библиотеке. Я просила его сыграть, но ему, кажется, больше нравится топтаться среди музыкантов и наводить на них трепет.
БК полагал, звуки джаза в квартире неслись из проигрывателя. Он был приятно удивлен и не стал скрывать этого.
— В Оксфорде, штат Миссисипи, откуда я родом, в дома пускают негров только в ливреях. — Он посмотрел на красивую негритянку, одной рукой обнимавшую бородатого белого мужчину. — Вы даже не представляете, как мне здесь все удивительно!
— Перемены придут на Юг точно так же, как пришли на Север. Их принесет если не Мартин Лютер Кинг, то Мэри Джейн несомненно!
— Чудесная девушка! Я надеюсь когда-нибудь с ней познакомиться!
Хичкок снова внимательно посмотрела на БК:
— Итак, я вас правильно поняла — вы искали Ричарда Альперта?
— Я слышал, как бы это выразиться… за расширением сознания — это к нему.
Хичкок молчала так долго, что БК решил: сейчас его вышвырнут. Однако она наконец рассмеялась:
— Господи, мистер Геймин! Вы выражаетесь как служитель порядка. Вам «кислоту»?
БК скромно потупил очи:
— Прошу извинить меня, мисс Хичкок. Наверное, это природная сдержанность южан.
— Я родилась в Новой Англии. С моей точки зрения, все вы пустопорожние брехуны!
— Я… э-э… — БК никогда не разговаривал с женщиной, которая была бы столь откровенно груба. — Я думаю, времена переменились.
