«Царствуй на славу!» Освободитель из будущего - [16]

Надо сказать, что кое-что уже было сделано моим братом Александром. Так, он упорядочил делопроизводство судов, создал постоянный Государственный совет для обсуждения законов, основал пять новых университетов, а также Путейный институт, ставший главной кузницей инженерных кадров.

Я отдавал себе отчет, что освобождение крестьян может встретить сильное противодействие, так как лишает доходов и имущества многих из правящего класса. Вы бы отдали добровольно свое имущество? Вот то-то и оно. Это и являлось главной причиной того, почему крестьян не освободили ни Александр, ни настоящий Николай – мой реципиент. Александру II это удалось после потрясений Крымской войны. И то крестьян освободили без земли и с выкупными платежами. Как говорят англичане: too little, too late[6].

Для этого я планировал создать собственную службу безопасности, чтобы не закончить, как мой отец Павел. А также иметь за спиной популярного и способного генерала, на случай выхода ситуации из-под контроля. Этим генералом стал Иван Федорович Паскевич, с которым я познакомился еще во время моей первой поездки в Европу.

Глава 17

Капитан Соколов зашел в кабинет и по-военному четко отчеканил:

– Капитан Соколов, ваше высочество.

– Заходите, – сказал Великий князь, выходя из-за стола. Он пожал капитану руку и жестом пригласил присесть.

– Разговор у нас будет долгий, – сказал он, – поэтому распоряжусь насчет чая.

Он позвонил в колокольчик, и через секунду на пороге появился камердинер. Соколов, между тем, осмотрел кабинет. Комната была просторной. Три больших окна, что выходили во внутренний двор, и мебель белого цвета делали ее очень светлой. У окон стоял письменный стол, покрытый зеленым сукном, за которым сидел хозяин. В противоположном углу размещался другой стол, который более походил на обеденный. Одна из стен представляла собой огромный книжный шкаф, заставленный книгами и свитками. Что удивило капитана, так это доска на стене, как в какой-нибудь учебной комнате. На другой стене висели карты империи и Европы.

Александр Владимирович Соколов родился в небогатой дворянской семье под Тулой, где находилось небольшое родовое поместье с дюжиной крепостных. Род его служил еще со времен Алексея Михайловича Тишайшего, когда только лишь создавались полки иноземного кроя. Дед его служил под фельдмаршалом Минихом, а отец и дядя – под командованием самого Суворова. Поэтому для маленького Саши карьера военного виделась естественным продолжением семейных традиций. Тем более что семья была небогатой и второму сыну надо было самому заботиться о себе. Благо война, уже десятилетие шедшая в Европе[7], предоставляла огромные возможности для продвижения ввиду большой убыли офицеров в битвах. Поступив в Тульское Александровское училище и закончив его с отличием, Соколов был направлен прапорщиком в гвардию, в Измайловский полк, в составе коего и принял боевое крещение при Бородине. В той битве молодому поручику повезло остаться в живых, ибо половина его полка погибла, удерживая Семеновские высоты против многократных атак французов. После Бородина Александр прошел всю Европу, окончив войну в Париже, особенно отличившись в битве при Кульме, за что его произвели в капитаны. Вернувшись домой, молодой ветеран продолжил службу в ставшем родным Измайловском полку.

– Мы ведь с вами знакомы, капитан, – сказал Николай Павлович.

– Так точно, ваше высочество, – ответил Соколов. – Имею честь командовать 3-й ротой Измайловской бригады вашего высочества.

– Я пригласил вас, потому что вы зарекомендовали себя как отличный и исполнительный офицер.

– Рад стараться, ваше…

– Капитан, – прервал его Николай Павлович, – разговор у нас неформальный, и то, что вы здесь услышите, должно остаться между нами. Поэтому давайте оставим формализмы.

Капитан кивнул: мол, понял.

Между тем принесли чай с легкими закусками, и хозяин спросил:

– Что вы думаете о нашей гвардии?

Капитан заметно напрягся. Вопрос был странный, неуставной.

– В каком смысле? – переспросил он.

– В смысле боеспособности, – ответил князь.

– Я думаю, что победа над Наполеоном говорит сама за себя, – дипломатично ответил Соколов.

– Мне докладывали, что вы как-то упоминали, что в гвардии не продвинуться, если вы не графский сын, – сказал Николай Павлович и пристально посмотрел на капитана, проверяя его реакцию. Соколов немного смутился, но взгляда не отвел.

– Я сказал это, радея о пользе отечеству, – ответил он.

– А вы разве не знали, что такие речи мне докладываются, и, быть может, не только мне.? Всегда найдутся доброхоты, знаете ли, – усмехнулся его высочество.

– Знаю, – хмуро ответил капитан.

– Не буду ходить вокруг да около, – сказал князь. – Я и сам так думаю, и ваша способность критически мыслить – одна из причин, по которой вы здесь находитесь.

– А какова другая причина? – поинтересовался капитан.

– Ваши заслуги, – ответил князь. – Я навел о вас справки: попав в гвардию, вы отличились под Бородином. Под Кульмом и во Франции вы проявили себя как знающий свое дело командир. Сослуживцы вас недолюбливают за прямоту и за ваши взгляды, верно? – скорее утвердительно спросил его высочество.