Царство льда - [94]

Как и в случае с остальными деталями плавания, Делонг предвидел вероятность такого отступления и давно разработал подробный план действий. Казалось, он продумал все до мелочей. Сначала он решил перестроить суточную картину: предполагалось, что днем моряки будут спать, а прохладными вечерами идти вперед. К концу июня вечерние температуры колебались в районе шести градусов ниже нуля. Ночью снег был тверже, а света оставалось достаточно – полностью никогда не темнело. Избегая резкого полуденного солнца, они оберегали себя от снежной слепоты и перегрева. «Ужинать» планировалось в восемь часов утра, после чего моряки должны были расходиться по палаткам и спать целый день, пока их мокрые меховые одежды будут сохнуть при температуре, поднимающейся до пяти градусов выше нуля.

Делонг не один час потратил на совершенствование системы организации рангов. Он разделил тридцать три участника экспедиции на три группы по одиннадцать человек. Каждой группе были выделены лодка, сани и своя часть лагеря. Возглавлял группу один из офицеров. У каждой лодки и у каждых саней было собственное имя, флаг и девиз. Одним из девизов был «In hoc signo vinces» – «Сим победишь»; другим – «Nil desperandum» – «Никогда не отчаивайся».

Такая система более мелких команд лежала в основе организации для долгого марша домой. Члены каждой команды вместе тащили поклажу, вместе отдыхали, вместе готовили, вместе ели, вместе спали и, при необходимости, готовы были вместе умереть. Делонг не случайно разделил всех таким образом – он надеялся пробудить в моряках командный дух и чувство локтя: никто не хотел подводить товарищей, но при этом хотел, чтобы его команда обошла остальных. Досконально продуманная и в то же время простая, эта система обращалась к личной гордости каждого и вдохновляла всех работать во имя группы.

Кроме того, Делонг полагал, что разделение экспедиции на команды поможет справиться с раздражением и досадой. Внимательно изучив историю исследования Арктики, Делонг не желал допустить возможного бунта. Он не мог забыть, какая судьба постигла капитана Холла при плавании на «Полярисе». Делонг понимал, что случается, когда морякам, терпящим ужасные лишения, позволяется свободно высказывать свое недовольство, и как быстро все плохое – хоть настоящее, хоть выдуманное – раздувается в глазах людей, из-за чего единственный неправильно истолкованный инцидент или слух может озлобить команду.

Моряки начали поход в хорошем боевом духе, но Делонг понимал, что это может быстро измениться, поэтому ему следовало держать все под контролем. Его особенно тревожил Коллинз, который продолжал хандрить и не скрывал своей враждебности по отношению к капитану. Присматривать стоило и за Даненхауэром – он не считал свою сифилитическую слепоту столь тяжелой, какой она казалась Делонгу, хотя и спотыкался на каждом шагу, как заправский пьяница. Кроме того, его гордость страдала от вынужденного пребывания в списке больных. Представляя возможные варианты развития событий, Делонг пришел к выводу, что разделение моряков на три группы, растянутые на несколько миль, поможет снизить вероятность зарождения идей о мятеже во время их путешествия.

Делонг не сомневался, что путешествие будет долгим и недовольства среди моряков не избежать. Он понимал, что поход по арктическим ледовым полям к открытой воде потребует «нечеловеческих усилий». Насколько он помнил, в анналы исследований еще не попало ни одно путешествие, подобное тому, которое они собирались предпринять. По его оценкам, они находились примерно в тысяче миль от сибирских берегов, но у них на пути могли оказаться Новосибирские острова – необитаемый и малоизвестный архипелаг в зоне вечной мерзлоты, контуры которого были неточно нанесены на карты. Надеяться на спасение, само собой, не стоило. Насколько понимал Делонг, никто во всем мире не имел ни малейшего представления, живы ли они и где находятся.

Их выживание зависело лишь от них самих. Как выразился Даненхауэр, они должны были в буквальном смысле «трудиться во имя жизни». Делонг понимал, что «при движении на юг они в конце концов выйдут к открытой воде». На несколько месяцев им предстояло стать животными и по 12 часов в день тянуть лямку. Но шесть человек были слишком слабы для этого – симптомы отравления свинцом до сих пор не прошли, из-за чего моряки были «ни на что не годны». Некоторые из больных могли идти самостоятельно, если им не приходилось ничего нести или тащить за собой, но другие не могли ступить и шага – их нужно было везти на больничных санях. Хуже всех себя чувствовал Чипп. Он был так измотан, что не мог ни одеться, ни подняться на ноги. Накачивая его бренди и опиумом, доктор Эмблер замечал, что Чипп «мучился от боли и спазмов и не мог найти покоя… Все обстоятельства против него… Он бледен, его пульс едва прощупывается».

«Как же нам его вытащить? – вопрошал Делонг, тревожась о своем старом друге Чиппе. – Прошлой ночью он беспрестанно стонал и ворочался. Я очень сильно за него переживаю».

Делонг понимал, что у них очень мало времени на то, чтобы достичь цели: провизии у них было всего на шестьдесят дней. После этого они могли выиграть еще несколько недель, съев собак. Но не более. Помимо ограниченного количества пищи, ограничено было и число теплых дней арктического лета. Капитан Делонг знал, что им нужно во что бы то ни стало до прихода зимы добраться до Сибири. Им предстояла борьба со временем и с доступными калориями – двигаться нужно было быстро, но эффективно. Но при такой слякоти это было невыполнимо. «Наши перспективы, – с поразительной сдержанностью написал Делонг, – весьма незавидны». Он гадал, когда исчезнет присущее всем его морякам чувство юмора.