Царство льда - [58]

Когда Делонг объявил, что провожающим пора покинуть корабль, Алексей не хотел отпускать жену. «Рука в руке, они бродили по палубе, – вспоминал Мелвилл, – пока наконец не попрощались с огромной нежностью, оставив в стороне все сомнения и страхи».

Прежде чем взять курс на север, Делонгу нужно было выполнить еще одну задачу – раскрыть тайну местоположения скандинавского путешественника Адольфа Норденшёльда. Он не обязан был найти Норденшёльда, но не мог не предоставить убедительных доказательств, что его судно «Вега» без проблем перенесло зимовку и не нуждается в помощи. Эта задача по-прежнему тяготила Делонга, но приказ исходил от самого военно-морского министра, поэтому ослушаться его он был не вправе. Само собой, Делонг не знал, что тайна уже раскрыта. Он боялся, что ему придется потерять недели, может даже месяцы, на эту глупую затею. Вечером 21 августа «Жаннетта» снялась с якоря и вместе со шхуной «Фрэнсис Хайд» взяла курс на запад, к сибирскому побережью, где капитан рассчитывал раздобыть сведения о «пропавшем» путешественнике.

Когда «Жаннетта» в качку пересекала Берингово море, на борт захлестнула огромная волна, которая ударилась в стену каюты Делонга. Окно разбилось, внутрь хлынула вода. «Я дремал в кресле, – написал он, – как вдруг оказался погребенным под водой среди осколков стекла, а все мои вещи поплыли в разные стороны».

Достигнув русского залива Лаврентия, Делонг отправил на берег отряд с целью разузнать о Норденшёльде. Чукчи, похоже, знали об иностранном корабле, который перезимовал в замерзшей бухте вверх по побережью. Кое-кто даже вспомнил, что в июле видел пароход, идущий вдоль берега на юг.

Не теряя времени, Делонг повернул на север, к островам Диомида и Берингову проливу. 27 августа в открытом море возле пролива «Жаннетта» и ее угольный тендер «Фрэнсис Хайд» приготовились разойтись в разные стороны. Делонг взял последние запасы угля и передал на другое судно корреспонденцию, включая его последнее письмо домой, Эмме. Он также решил отослать обратно в Сан-Франциско бестолкового юнгу А Синга. От него не было никакого толку. «Я уволил китайского парнишку, – написал Делонг. – Философски приняв неизбежное, он взошел на борт шхуны с той же глупой детской улыбкой, которая не сходила с его лица во время нашего плавания».

Затем «Жаннетта» взяла курс на север, а шхуна «Фрэнсис Хайд» повернула на юг. В связке писем, которые были переданы на «Фрэнсис Хайд», оказался и написанный Коллинзом для «Геральд» репортаж, завершавшийся словами: «Чувствуя поддержку всего, что осталось на родине, мы отправляемся на север, надеясь на божью милость и удачу. Прощайте!»

Делонг направился прямо к мысу Восточный, который теперь называется мысом Дежнева и представляет собой самую восточную точку Евразии. Там, используя погонщика Алексея в качестве переводчика, он узнал от живущей в деревне старухи, что корабль путешественников действительно останавливался на зимовку на Колючинской губе выше по побережью.

После пересечения Полярного круга «Жаннетта» пристала к берегу у мыса Сердце-Камень. Там местные жители несколько часов вели моряков Делонга по поросшей мхом тундре к укромному месту, где, по их уверениям, без проблем перезимовала иностранная экспедиция. Там разведчики Делонга обнаружили навесы, несколько консервных банок с маркировкой «Стокгольм» и клочки бумаги с надписями на шведском. Кроме того, как выразился Даненхауэр, они нашли «весьма примечательные снимки профессиональных красавиц Стокгольма». Чукчи показали морякам подаренные им пуговицы с гравировкой, которые оказались шведскими, датскими и русскими. Прибегнув к жестам и пантомиме, чукчи объяснили, что иностранный пароход ушел на восток, как только растаял лед.

По мнению Делонга, этих свидетельств было вполне достаточно, чтобы объявить о раскрытии тайны и снять с себя обязанности детектива. «Полагаю, мы все обрадовались наконец узнать, – написал он, – что Норденшёльд в безопасности и мы можем отправиться к Земле Врангеля… ликуя, мы решили продолжить свой путь».

Итак, теперь ничто не мешало Делонгу взять курс на север. 31 августа он вывел «Жаннетту» из Колючинской губы и повел туда, где предполагалось обнаружить Землю Врангеля. Ему нужно было нагнать потерянное время и не упустить последние летние дни, чтобы продвинуться как можно севернее. «Наконец-то, – заметил Даненхауэр, – мы почувствовали, что начался наш арктический вояж».

Первые два дня они шли под парусом по свободным ото льда морям, но затем стали встречать все более крупные осколки дрейфующих льдов. Было ясно и холодно, температура колебалась в районе минус шести градусов Цельсия. Налетевший на судно шквал покрыл всю оснастку гладкой белой пленкой, став предвестником грядущей непогоды. «Все вокруг покрылось снежной пеленой, – написал Делонг. – Было очень красиво». Снег его не тревожил, зато тревожил лед. «Вокруг нас наблюдается постепенное схождение крупных льдин, – заметил он. – Похоже, нас окружает паковый лед равномерной толщины около семи футов».

Неожиданно ранний ледостав компенсировался хорошими новостями: 4 сентября дежуривший в вороньем гнезде Данбар увидел остров Геральд – хорошо знакомый китобоям крошечный утес в Чукотском море. Не связанный с газетой Беннетта остров был назван в 1849 году человеком, который первым увидел его и высадился на его берег, сэром Генри Келлетом, капитаном британского судна «Геральд». Остров Геральд был точно отмечен на приблизительных планах Делонга, но он знал, что за ним, милях в пятидесяти к западу, в тумане лежит Земля Врангеля, призрачный трансполярный континент Петермана. Именно он был фактической и символической целью Делонга, но капитан до сих пор не мог его разглядеть.