Царство льда - [51]

Собравшись с духом, Эмма ответила: «Я не стану вдовой».

Джордж не стал ее переубеждать. Дороги назад уже не было. Если у него и были плохие предчувствия, отменить плавание было невозможно. Как он позже написал Эмме: «Я участвую в великом предприятии, от которого никто из нас не мог меня отговорить».

Позже Джордж подозвал Эмму и усадил к себе на колени. «Я обвила его руками за шею и положила голову ему на плечо», – вспоминала она. Обнимая друг друга, они пытались продлить мгновение, пока за окнами «Паласа» проносились экипажи и шумели улицы холмистого города. «Мы около часа тихо говорили, сдерживая собственные чувства».

За несколько предшествовавших этому недель случилось кое-что примечательное: Джордж Вашингтон Делонг стал национальным героем. Его восхваляли американские и иностранные газеты. Он чувствовал, что на него возложены надежды всего народа, и это помогало ему справляться с мрачными мыслями. Но он не ожидал, что в одночасье станет знаменитостью. Внезапная известность несколько смущала его. Он не умел и не был научен блистать в лучах славы, а потому всячески увиливал от этой необходимости.

По сообщению газеты «Сан-Франциско Экзаминер», Делонг дерзнул «сцепиться с северным сфинксом и раскрыть его секреты». Репортер из «Геральд» Беннетта превозносил Делонга за то, что он «готов положить свою жизнь на алтарь полярных исследований». Газета «Нью-Йорк коммерциал адвертайзер» провозгласила: «Если успех увенчает усилия отважного командора, это станет одной из величайших географических побед человечества. Решение тайны севера будет событием века». Одна газета из северной части штата Нью-Йорк пошла дальше и сказала, что экспедиция «Жаннетты» «стоит на пороге открытия, в сравнении с которым меркнет даже открытие Америки Колумбом».

В этих восторженных статьях начали появляться намеки, что с «Жаннеттой» связаны стремления молодой республики стать мировой державой, а гордость за это дерзновение переполняет сердца нации. «Еще неизвестно, что обнаружит «Жаннетта» под строгим командованием Делонга, – написала «Сан-Франциско кроникл». – Он пойдет по новому маршруту и применит хитроумные приспособления, которые не использовались ранее. Преуспеет ли новый захватчик? Вырвет ли он у Арктики столь долго хранимый секрет?»

Специальный корреспондент «Геральд» Беннетта прибыл в Сан-Франциско, чтобы в подробностях описать отплытие «Жаннетты», но о самом Беннетте по-прежнему не было слышно. Отсутствие покровителя невыносимо печалило Делонга, он считал это плохим предзнаменованием. Беннетт же был верен себе и до последнего не отвечал Делонгу, ограничиваясь лишь расплывчатыми фразами, что, конечно же, приедет посмотреть, как стартует его проект.

Затем откуда-то из Европы пришла такая телеграмма: «Премного сожалею, приехать и пожелать ему счастливого пути не смогу, но надеюсь встретить его по успешном возвращении. Скажите ему, что я безмерно верю в его энергию и смелость и искренне благодарю его за верность мне. Надеюсь, Америку ждет успех в этом начинании». Однако, если же Делонга постигнет неудача, Беннетт подчеркнул, что не пожалеет сил и средств на его спасение.

В этом был весь Беннетт: бесцеремонный, отчужденный, напыщенный и в то же время почти безгранично щедрый в отношении финансовых трат. Он был холодным человеком, сидящим на теплом мешке с деньгами. Возможно, он и вовсе не собирался приезжать в Сан-Франциско, он презирал толпу и различные проявления чувств и терпеть не мог «оправдывать ожидания». Он попрощался с Делонгом в Гавре, и этого было достаточно. Он готов был продемонстрировать свою веру в Делонга, исправно выписывая ему чеки.

На самом деле он выписал крупный чек на той самой неделе. Военно-морской министр Ричард Уиггинтон Томпсон ранее обещал Делонгу, что на Аляску пошлют быстрое судно с хорошим углем, чтобы на время облегчить ношу «Жаннетты». Флотское руководство также предложило, чтобы до Берингова пролива «Жаннетту» сопровождал военный корабль. Но затем вспыхнула война между Чили и Боливией, из-за чего «пришлось увеличить присутствие в южной части Тихого океана».

Незадолго до отплытия военно-морской министр прислал Делонгу финальное сообщение, в котором пожелал ему удачи в плавании и вверил его прекрасное судно «на поруки всемогущего Бога». Он также сообщил Делонгу, что в Сан-Франциско нет свободного корабля для перевозки угля и сопровождения «Жаннетты». Это рассердило Делонга и заставило его спешно искать альтернативу. «Правительство бросило нас на произвол судьбы, – написал он, – и предоставило нам самим решать свои проблемы… мы обездолены». В момент особенной досады он написал, что судьба экспедиции «висит на волоске».

Не моргнув и глазом, Беннетт телеграфировал, что зафрахтует частное судно «Фрэнсис Хайд». Эта шхуна водоизмещением 92 тонны, снабженная дополнительными угольными ямами, стоила Беннетту десятков тысяч долларов, но он не видел в этом проблемы. Он телеграфировал Делонгу из Парижа: «Любое ваше требование будет исполнено».

Делонг с благодарностью ответил ему: «Слава богу, у меня есть покровитель, который поддерживает меня, когда с этим не справляется моя страна». И все же решение Беннетта не присутствовать при отплытии сильно задело его. «Меня словно пронзило током, – написал Делонг Беннетту. – Когда вы телеграфировали, что не приедете, это стало ужасным ударом по будущему успеху экспедиции».