Царское имя - [15]

– Отчего же?

– Как известно, старший брат Константин (Кирилл – его монашеское имя) с помощью своего брата Мефодия и учеников Горазда, Климента, Саввы, Наума и Ангеляра составил славянскую азбуку и перевел на «славянский язык» Евангелие, Апостол и Псалтирь в 863 году н. э. Но пятью годами ранее братья были направлены византийским императором в Хазарию для участия в богословских прениях с иудеями и мусульманами. Естественно, они одержали блистательную победу и, как ни странно, живыми вернулись в Константинополь…

Серый Волк молча развел руками. Потом важно воздел к небу указательный палец.

– Но по пути святые братья посетили город Корсунь. Я точно помню эту фразу из «Православного календаря»: «… где чудесным образом обрели мощи священно-мученика Климента, папы Римского. Там же в Корсуни Константин нашел Евангелие и Псалтирь, написанные "русскими буквами", и человека, говорящего по-русски. И стал Кирилл учиться у этого человека читать и говорить на его языке!»… Я вас спрашиваю, откуда взялось Евангелие на русском задолго до его официального появления? Относим к чудесам! Впрочем, дальше – больше. Братья обратились к императору Византии с просьбой, как сейчас сказали бы «работать над русским проектом», но он отказал, хотя, всячески старался привлечь славян под крыло греческой церкви. Тогда Кирилл и Мефодий идут в Рим и получают полную поддержку у главы католиков… Непонятно!

– Сережа, вы хотите сказать…

Но диггер грубо оборвал девушку:

– Да, немерено вранья в нашей истории! Потому и древние книги стоят так дорого. Одни хотят почитать и разобраться, другие – понадежнее перепрятать, а уничтожить рука ни у кого не поднимется. Это же богатство несметное! Знания стали товаром. Продается не только информация о банковских вкладах…. Вот почему вокруг Либереи и Янтарной комнаты последнее время нездоровый интерес. Впрочем, нетрудно догадаться.

– Почему же? – откликнулся Иван.

– Прежде чем продать товар, нужно заинтересовать покупателя. Секрет-то простой!

– И что, есть покупатели?

– Да, самый завалящий фолиант из Либереи уже сейчас на сотню штук «зеленых» потянет. Полотна Рембрандта и Боттичелли давно раскрутили. Потому и рынок большой, и подделок много. Это ж хороший бизнес!

– И где же Либерея? – напомнила Варя.

– Официальных данных нет, – вставил свое слово Иван.

– Кто ж будет пилить сук, на котором сидит, – возмутился Серый Волк. – Вот, к примеру, в Эрмитаже сотни картин заменили хорошими копиями. Что-то произошло? Оно вроде как было, а вроде бы и нет. Понарошку все! Даже никого не осудили. А каждое из тех полотен «весит» о-го-го. Да тех денег небольшой стране надолго хватит! Так и с Либереей… Официально ее нет, значит, и спрашивать не с кого. Зачем государству отдавать то, что оно все равно не сохранит. Тем папирусам и рукописям уникальные условия хранения нужны. Чтобы компьютеры за «здоровьем» следили. А у нас в музеях и фондах замков приличных не найти, и воры сидят… Да самым младшим книжкам из Либереи по две тысячи лет!

Вновь тишина воцарилась в небольшом помещении, и стал слышен отдаленный рокот метро. По лицу Серого Волка было видно, что он раскаивался в том, что сказал лишнее, но какая-то злость душила его, и он продолжил:

– Книги, что были в приданом у Палеолог, в подметки не годятся тем, что были у Рюриковичей, тех, что в Орде отвоевали, и тех, что Иван Грозный по русским скитам да монастырям собрал. Византийские книги блистали богатыми переплетами, но то, что было написано на сшитых конским волосом деревянных дощечках, ни с чем не сравнить!

– Сережа, вы держали их в руках! – не выдержала девушка.

– Зачем тебе это, Карлсон? Живи спокойно.

– Лизу похитили с помощью странного заклинания, которое, скорее всего, из одной подобной магической книги.

– Откуда такая уверенность, – растерялся диггер. – Может, она просто… – он не договорил, столкнувшись с угрожающим взглядом Ивана. – Ну, это ваши личные заморочки. Мало ли, что бывает. Хотя… Серый Волк проворно соскочил со своего рюкзака и, прихватив фонарь, подошел к нише с вырезанным из дерева божком. За ним последовали Иван и Варя. Втроем они застыли над горкой приношений, разглядывая что-то.

– Только не трогай, – предупреждающе прошептал диггер. – Приглядись к «пятирублевику», что Лиза оставила… Видишь?

– Монетка вроде как сеточкой тонкой подернулась. Серенькой такой.

– Не сеточка это, – растерянно отозвался тот. – Решеточка…

– Что? – в один голос вскрикнули новички.

– Решетка это, а подругу вашу держат взаперти, – видя недоверие на лицах гостей, диггер добавил. – Вещи часто хранят отпечатки судеб своих владельцев. В обычной жизни это видно лишь избранным, а в местах силы – каждому.

– А обратное воздействие есть? – робко спросила Варя.

– Возможно. Нужно только уметь это… Но я далек от всех этих фокусов.

– Сережа, у кого могла оказаться книга с текстами заклинаний, и как этот человек смог ее заполучить?

Луч света дрогнул и стал медленно перемещаться с подземного божка и горки приношений на девушку в забавном одеянии. Ее щуплая фигурка и без того не вызывала восторга или просто малейшего интереса у мужчин, а в огромном армейском комплекте химической защиты она могла быть удостоена лишь снисходительной улыбки. Когда же яркое пятно фонаря выхватило из полумрака глаза, диггер отшатнулся, невольно прикрывая лицо свободной рукой.