«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [88]
Из сохранившихся документов, известно только, что их дочь Наталия родилась 7 сентября 1920 г. в 14-м округе Парижа, расположенном в южной части французской столицы, на левом берегу Сены, в состав которого входят кварталы Монпарнас, Монсури, Пти-Монруж и Плезанс.
Крестным отцом только что родившейся дочери Н.А. Соколова стал прибывший в том же сентябре из Белграда капитан П.П. Булыгин (в деле зафиксирована передача им Соколову документов, датирующаяся 20 сентября).
Ноябрем 1920 г. помечено написанное им стихотворение «Колыбельная» с посвящением «Моей крестнице Талюше». («Таля» имя для него было памятное: так называл он безвременно скончавшуюся в конце 1916 г. Наталию Игнатьевну Гедройц – свою первую юношескую любовь.)
В своих воспоминаниях П.П. Булыгин описывает совместное пребывание в гостинице «Le Bon La Fontaine» на улице Святых Отцов (Rue des Saints-Peres)[42]:
Фрагмент документа, свидетельствующий о рождении Наталии Николаевны Соколовой в 14 округе Парижа. Приведен в книге Эли Дюреля
«Два года спустя Соколов и я уже были в Париже на улице Сен Пер в чистой малюсенькой гостинице “Дю Бон Лафонтен” [sic!]. Мы двое, жена и ребенок следователя по особо важным делам жили на одном этаже, а этажом выше жил наш большой друг – господин Жильяр. […] В то время г. Жильяр писал свои мемуары и часто заглядывал к нам, чтобы прочесть только что написанную главу.
Соколов очень много работал, стремясь продублировать записи своего расследования, которые он вывез из Сибири в одном экземпляре. […] Моя комната служила местом опроса свидетелей […]
Гостиница «Сен Пер» на одноименной улице
Поздно вечером, утомленный долгими часами работы, Соколов часто приходил отдыхать ко мне. Иногда он забирался с ногами в кресло, курил, потягивал из бокала вино и не говорил ни слова. […]
Мне нравилось сидеть и слушать, восхищаясь его ярким, проницательным умом, внезапной игрой его живой и острой, как меч, мысли. Соколов часто делился со мной новой, едва мелькнувшей, робкой мыслью, когда она начинала обретать отчетливость в лабиринте лжи и неуверенности.
Сталкиваясь с новой мыслью, с осторожным подозрением, он предварительно выражал ее, часто только частично, предоставляя мне разорвать завесу скрытого намека, догадаться, что у него на уме, и облечь это в словесное высказывание.
– Исходя из Ваших слов, Павел Петрович, – говорил он, – я проверяю свои собственные выводы».
Улица эта, расположенная в Латинском квартале, до сих пор существует.
По ней как раз проходит граница 6-го и 7-го округов (нечетные и четные номера соответственно). Именно поэтому утверждение Эли Дюреля в его книге о том, что дочь следователя, родившаяся согласно опубликованным самим же автором книги документам в 14-м округе, появилась на свет в этой гостинице, весьма сомнительно.
Латинский квартал в Париже. Французская открытка начала ХХ века
Самой гостиницы ныне не существует. То есть здание, наверное, сохранилось, но где именно располагался маленький отель, обнаружить пока что не удалось. Но дело это вполне реальное.
Как видим, выяснить, где и как жил Н.А. Соколов в Париже, пусть и хлопотно, но вполне возможно. Если бы интерес был проявлен, условно говоря «вчера», то это, наверняка, не встретило бы никаких затруднений. Здания меняются и, случается, исчезают; люди же уходят буквально у нас на глазах. И уж не сыщешь и не узнаешь…
В моем архиве сохранилось письмо парижского друга, интересующегося тем же, что и я, и встречавшегося со многими из тех, о которых он пишет:
«Не помню, был ли когда-нибудь в Париже Рябов, но был Соловьев, а Радзинский, тот вообще в свое время из Парижа не вылезал, где по его словам, в Латинском квартале для него всегда есть номер в маленьком уютном отеле. По иронии судьбы, в этом же квартале, может быть даже в том же отеле, проживал впервые приехавший в Париж Соколов.
В связи с этим много лет назад я задавал вопрос главному редактору “Родины”, побывал ли кто-нибудь из них на могиле судебного следователя. Человек, на страницах журнала которого печатались интервью всех этих господ, мне сказал, что никого из них там не было. Но ведь даже англичане, одни из первых оппонентов Соколова, искали его могилу во Франции.
И только наши товарищи, их последователи, проделавшие, по их словам, “путь Соколова с начала до конца”, всё же до самого его конца, то есть до могилы судебного следователя в г. Сальбри, так и не дошли…»
«Первое время по прибытии в Париж, – вспоминал один из хороших знакомых следователя, – Соколов был очень популярен. Его небольшой отель на rue Saints Peres долгое время служил местом паломничества людей чрезвычайно разнообразного прошлого и настоящего социального положения. Многие приходили с единственной целью узнать истину, хотя бы самую горькую истину, об участи Государя и Его Семьи.
