«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [76]

Долго мне ждать не пришлось. В июне месяце Харбин стал свидетелем прибытия сербского военного подразделения во главе с полковником Мичичем, человеком, спасшим Княгиню Елену – жену убитого Князя Иоанна [Константиновича] и сестру Принца Сербского, а позже Короля, Александра […] Он предложил мне присоединиться к его части, которая должна была через месяц отбыть во Владивосток».

Капитану Булыгину был выправлен паспорт на имя сербского офицера Павла Петровича.

Как и Н.А. Соколов, капитан П.П. Булыгин ни на минуту не забывал о следствии, и где только представлялась такая возможность, выискивал могущие оказаться для этого полезными материалы.

Издательская обложка выпущенных в 1921 г. «Всеславянским книжным магазином М.И. Стефановича» в Белграде «Воспоминаний о Царской Семье и Ее жизни до и после революции» Татьяны Мельник. Председатель Екатеринбургского совета П.М. Быков ссылался в своей книге 1926 г. на ее «Воспоминания», вышедшие в Харбине в 1920 г.

12/25 июня 1920 г. во Владивостоке Татьяна Евгеньевна Мельник (1898–1986), урожденная Боткина, дочь убитого вместе с Царственными Мучениками в Ипатьевском доме Лейб-медика, передала Булыгину рукопись «Воспоминаний о Царской Семье и Ее жизни до и после революции», вышедших вскоре в Белграде[35].

30 сентября Соколов получил их от Булыгина в Париже, после осмотра, постановив 15 января 1921 г. признать воспоминания «вещественным по делу доказательством».

Погрузка сербов на корабль во Владивостоке. 1920 г. Снимок предоставлен К.А. Протопоповым

«Однажды ранним утром, – вспоминал П.П. Булыгин, – под звуки сербского оркестра, который устроил своим войскам хорошие проводы, среди веселья, возгласов “ура” и криков по-сербски “zhivio!” наш корабль вышел из гавани Владивостока. Несколько друзей, стоящих на причале, махали мне платками».

Корабль шел тем же маршрутом, которым Булыгин с Грамотиным плыли ровно год назад – в июне 1919-го: Гонконг – Индийский океан – Цейлон – Аден – Красное море – Порт-Саид.

Владимiр Оттонович фон Эттинген с морскими офицерами на борту крейсера «Орел». Гонконг. Декабрь. 1917 г. Коллекция А.В. Плотто

5 июля русский консул в Гонконге Владимiр Оттонович фон Эттинген[36] передал П.П. Булыгину документ: записку, сообщавшую о встрече и разговоре с ним 12 августа 1919 г. старшего офицера английского крейсера «Кент», перевозившего вещи Русской Императорской Семьи Королеве Александре[37].

Конечным пунктом корабля был только что вошедший состав Югославского Королевства Дубровник (Рагуза), куда пришли в августе – 45 суток спустя после того, как вышли из Владивостока.

Во время своего краткого пребывания на югославской земле П.П. Булыгин успел завести еще одно полезное для следствия знакомство – с Сергеем Николаевичем Смирновым – бывшим управляющим делами Князя Императорской Крови Иоанна Константиновича, а ныне секретарем его супруги – Княгини Елены Петровны Сербской. Два года спустя С.Н. Смирнов приедет в Париж для дачи показаний Н.А. Соколову.

В конце августа в Белграде капитан П.П. Булыгин был принят Принцем-Регентом Александром, которому он доложил о результатах урало-сибирского расследования убийства Российской Императорской Семьи.

«Принц-Регент – позже Король – Александр послал за мной, – вспоминал П.П. Булыгин, – и принимал меня в течение двух часов, слушая с большим вниманием отчет о Екатеринбургском преступлении. Когда я закончил свой рапорт и взглянул на Принца, лицо его было закрыто руками и он плакал. После короткой паузы – он понял, что мне нечего добавить…

Югославский Король Александр

Принц протянул мне мокрую от слез руку и быстро вышел из комнаты. Несколько минут я оставался в кресле рядом с письменным столом, чтобы собраться с мыслями. Соколов и его помощники не привыкли к такому сочувственному вниманию и еще поразительнее встретить это внимание в человеке не русском, хотя и близко связанным с Россией.

В 1930-е годы Харбин оставался всё еще русским городом

Увы, когда месяц спустя я приехал в Париж, там я обнаружил совершенно другую атмосферу».

Завершая этот наш пост, нам остается попытаться выяснить дальнейшую судьбу харбинского предпринимателя И.Т. Щелокова, которому были доверены для хранения часть вещественных доказательств по Царскому Делу.

Штамп книжного магазина И.Т. Щелокова в Харбине

Бейтаровский еврейский отряд в Харбине

Тесное его общение со следователем, жившим у него на квартире, привело Ивана Тихоновича к более полному пониманию произошедшего с Россией. Будучи человеком деятельным, в 1920 г. он создал и возглавил тайную организацию по противодействию затопившему его родину злу. Главной ее задачей было разоблачение красной революционной силы, правившей свой кровавый бал в России.

Харбин. 1930-е годы

Щелоков потратил немало средств на издание сотен тысяч листовок и брошюр, таких, например, как «Кто правит Россией», «Новая Иудея» и другим, проникавших даже и в СССР (хорошо помню ксероксы этих небольших книжечек, попадавшихся еще в 1990-е годы). Часть этой литературы была переведена на иностранные языки (английский, китайский, польский, японский, французский).

Эта интенсивная деятельность всерьез обезпокоила советские спецорганы. Из Харбина, читаем в сохранившихся документах, «бьет сильная струя антисемитской и монархической зловредной агитации».