Царский венец - [2]

Шрифт
Интервал

— Какая такая особая сноровка? Сноровка в том, чтобы выучить азбуке и таблице умножения, не особенно сложна. В старину у нас этим делом занимались старые солдаты, а вы окончили институт.

— Да, но ведь это же наследник престола, — лепетала Олленгрэн.

— Простите, наследник престола — я, а вам дают двух мальчуганов, которым рано ещё думать о престоле, которых нужно не выпускать из рук и не давать повадки. Имейте в виду, что ни я, ни великая княгиня не желаем делать из них оранжерейные цветы. Они должны шалить в меру, играть, учиться, хорошо молиться Богу и ни о каких престолах не думать. Учите хорошенько мальчиков, спрашивайте по всей строгости законов, не поощряйте лени в особенности. Если что, адресуйтесь прямо ко мне, а я знаю, что нужно делать. Повторяю, что мне фарфора не нужно. Мне нужны нормальные здоровые русские дети. Подерутся — пожалуйста. Но доносчику — первый кнут. Это самое моё первое требование. Вы меня понимаете?

— Понимаю, Ваше Высочество...

Так Володя Олленгрэн стал жить во дворце. Он-то и поведал спустя много лет о детских годах императора Николая, которого тогда все называли просто Ники, и об удивительной атмосфере, царившей в семье великого князя Александра Александровича.

Отец Ники был человеком умным и очень мудрым. Позднее, когда он стал императором, он направил всю мощь своего таланта на развитие и процветание любимой России. В правление Александра III престиж империи в мире поднялся на недосягаемую высоту. Начиная с IX века, это был единственный правитель нашего государства, при котором не было ни одной войны. Царь-миротворец принял страну в тяжелейшем состоянии, когда бушевал революционный террор, но при его твёрдой руке в стране воцарились покой и порядок.

Это был глубоко верующий человек с твёрдыми нравственными принципами. Огромное влияние оказала на него мать, императрица Александра Фёдоровна: «Если есть что доброе, хорошее и честное во мне, то этим я обязан единственно нашей дорогой, милой мама... Благодаря мама мы сделались истинными христианами и полюбили веру и Церковь...» — говорил он. Александр III был абсолютно искренним человеком, не терпел лжи и фальши. Дворянская спесь была чужда ему, и он заботился о том, чтобы и дети его были просты в обращении, великодушны и честны.

Детей было пятеро: Николай, Георгий, Ксения, Михаил и Ольга. Император обожал своих детей. Он играл с ними в снежки, учил пилить дрова и помогал строить снежные крепости. Но при этом воспитывал их почти по-спартански.

Сам скромный и непритязательный в быту, он приучал к тому же и детей. Спали великие князья на простых солдатских койках с жёсткими подушками, утром принимали холодную ванну, на завтрак ели обычную кашу. В обед, когда они встречались с родителями, на столе было много разных блюд, но детям подавали в самую последнюю очередь, после всех гостей.

Великий князь Александр считал, что детей не нужно отдалять от земли, а потому приветствовал их общение с простыми людьми. И Ники, несмотря на своё царское происхождение, рос шаловливым и озорным мальчишкой: он обожал чехарду, лепил снежных баб, носился по саду, а порой был не прочь и подраться — обычные проказы мальчишек всех времён не обошли его стороной. Но при всех этих ребячьих качествах была у него какая-то очень нежная, чувствительная душа. Порой, отвлёкшись от игры, он поднимал вверх свои красивые ясные глаза и замирал: в небе курлыкали журавли, стройной вереницей улетая из Петербурга.

Его чрезвычайно очаровывало стихотворение «Румяной зарею»: трогала ли его поэтичная мелодия стиха или живописные картины, о которых он повествовал, но Ники, ещё не умея читать, упрашивал маму, чтобы она читала, и с умилением повторял за ней: «Гусей караваны несутся к лугам»... Володя в недоумении пожимал плечами, но чувствовал: Ники возвышенный, совершенно особенный человек и во многом превосходит его.

Маленький царевич благоговейно любил икону Божией Матери, «эту нежность руки, объявшей Младенца». Изображение св. Георгия Победоносца, убивающего змея и спасающего царскую дочь, вдохновляло его на великие подвиги и даже вызывало чувство зависти по отношению к брату Георгию — ведь у него такой храбрый святой!

— Вот так бы и я спас нашу Ксеньюшку, если бы на неё напал змей, — говаривал порой Ники.

Было в этом мальчике какое-то девчоночье обаяние. И по-девчоночьи он был старательным. «Он только тогда согласился писать в тетрадке, когда мама показала их целую гору в запасе. У него было необыкновенное уважение к бумаге: писал он палочки страшно старательно, пыхтя и сопя, а иногда и потея, и всегда подкладывал под ладонь промокательную бумагу. Его писанье было девически чисто. Ученье начиналось ровно в девять. Уроки были по 50 минут, десять минут — перемена», — вспоминал полковник Олленгрэн.

Александр III и Мария Фёдоровна сами подбирали учителей и наставников. В их числе были учёные, государственные и военные деятели: К.П. Победоносцев, Н.Х. Бунге, М.И. Драгомиров, Н.Н. Обручев, А.Р. Дрентельн, Н.К. Гире. У Николая была необычайная память; придя в юношеский возраст, он блестяще закончил высший курс общеобразовательных, юридических и военных наук, хорошо знал историю, говорил по-французски, по-немецки и замечательно знал английский. Цесаревич прошёл всестороннюю военную подготовку, теоретическую и строевую, по всем родам оружия — пехоте, кавалерии и артиллерии, а также во флоте.


Еще от автора Марина Валерьевна Кравцова
Легкая поступь железного века...

Книга Марины Кравцовой — это легкое, доброе, увлекательное чтение для тех, кто в душе остается «гардемаринами» в любом возрасте. В этом романе есть все, что мы называем «романтикой»: блистательный и парадоксальный век восемнадцатый, графы и помещики, гвардейцы и кисейные барышни, погони и приключения, тайны придворных и политика, разбойники и монахи, застенок и неожиданное спасение. И, разумеется, любовь. Многое придется пережить главной героине Наталье Вельяминовой на ее пути: и Божий промысл, и Божье попущение, и Божью милость.


Женское одиночество. Может ли оно не быть трагичным?

Новая книга известного публициста Марины Кравцовой посвящена очень актуальной проблеме. Сегодня в России очень велик процент женщин разных возрастов, которые по какой-либо причине одиноки и из-за этого страдают, всеми фибрами души желая обрести семью. Автор книги на реальных примерах различных жизненных ситуаций показывает, что женское одиночество совсем не обязательно бывает горьким и безнадежным, что вовсе не всем предначертано иметь семью и что Господь заботится о каждом своем чаде, поэтому никому не стоит отчаиваться.


Княжна Тараканова: Жизнь за императрицу

Настоящая княжна Тараканова никогда не претендовала на трон и скрывала свое царское происхождения. Та особа, что в начале 1770-х гг. колесила по Европе, выдавая себя за наследницу престола «принцессу Всероссийскую», была авантюристкой и самозванкой, присвоившей чужое имя. Это она работала на иезуитов, поляков и турок, интриговавших против России; это ее изловил Алексей Орлов и доставил в Петербург, где лжекняжна умерла от туберкулеза в Петропавловской крепости. А настоящая Тараканова, незаконнорожденная дочь императрицы Елизаветы, отказалась участвовать в кознях врагов и приняла монашеский постриг под именем Досифеи…Читайте первый исторический роман об этой самоотверженной женщине, которая добровольно отреклась от трона, пожертвовав за Россию не только жизнью, но и любовью, и женским счастьем!


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Иван Калита

Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.


Варавва

Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.


Умереть на рассвете

1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.


Сагарис. Путь к трону

Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.