Царская немилость - [49]
Нда. Чего уж. На покупку одежды для пары сотен человек у него точно денег не хватит. Да и иждивенцев растить не выход. Сядут на шею. Вот, как с детским питанием.
Съездили, закупились. Вернулись аж по темноте уже. То один артельщик застрял у прилавка с сукном, то другой с валенками. И не бросишь. Волков по лесам расплодилось тьма, на поезд целый, даже стая не нападёт, а вот на одинокого путника в сумерках могут отважиться. Путник-то ладно, да и мешки с зерном не цель, а сколько всего вкусного в самой коняге для серых разбойников. К Витгенштейну в Студенцы не суются. Там Абрек, как залает на весь лес, опасаются серые рыжего. Да и семейство Курдюмовых свои охотничью угодья от всего живого вычистило. И еды нет, и стреляют, и собак полно, так что волки стараются сторонкой эти места оббегать. А в Подольске на базаре только об этом и разговоров. Один торговец пару щенков продавал и всё нахваливал, что когда вырастут, то справятся один на один с самым здоровущим волком – вожаком стаи. Щенки были и, правда, с мощными лапами, видно было, что вырастут в приличных зверюг.
– Как называется эта псина? – поинтересовался у хозяина Брехт. Ничего память реципиента на этот раз не подсказала.
– Серый, – взлохматил щенка хозяин.
– Порода такая? – Усомнился граф.
– Не, щеня так кличут, а порода – неделян. – Щенок и на самом деле был серый. Явно волки поучаствовали в создании породы. И глаза волчьи.
– Странное название?
– Так это исстари ведётся. Травли по неделям устраивали с ними на медведей, вот неделянами и стали кликать.
– По неделям?
– Воскресенье по нонешнему.
В общем, купил Брехт собачек, если он своих борзых, даже самую дешёвую суку, продал за сто рублей, то тут двух щенков отдавали за двадцать рублей, хозяин сказал, что в холке собака вырастет в два локтя без пяди. Пётр Христианович завис. Локоть это пятьдесят четыре сантиметра, это он уже выяснил. А пядь? Не показывать же бородачу, что не понимает в посконных мерах длины. Как в Москве потом себя вести? Нужно перед поездкой пораспрашивать местных, составить таблицу и выучить. Ну, пядь, это когда растопыренными пальцами меряешь. Около двадцати сантиметров выходит. То есть, собака в холке вырастит … мать её, девяносто сантиметров!!! Монстр просто! С таким и, правда, на медведя можно идти. Второй щень бы сукой. Будет сукой. Даже сейчас видно, что помельче вырастит. Но девяносто сантиметров. Он кавказца Абрека огромным считал, а там всего восемьдесят сантиметров в холке. Монстр вырастит. Перекрестить их надо. А, Семён Семёныч! Скрестить с кавказцами.
Событие сорок седьмое
Стрельба – это глупое расточительство. Я подсчитал, одна пуля стоит столько же, сколько четыре оладушка.
Афанасий с сыновьями, в сумме – не Кулибин и даже не брат Черепанов. Однако … Сделал же. Три пулелейки представил Петру Христиановичу и образчики отлитых пуль. Не произведения искусства, не блестят, как задницы коней у Пётра Карловича Клодта фон Юргенсбурга. Тьфу – крупы. Но вот лежат и входят в стволы карамультоков именно так, как и положено, не проваливаются, но и не нужно молотком забивать. Шомпола хватает. Осталось только испытать и выдать премию. При этом на следующий день Пётр Христианович заказ углубил и расширил, кроме двух мелкокалиберных азиатский карамультуков и тульского непонятного тоже малокалиберного штуцера с удлинённым стволом привёз кузнецу и пулелейку от слонобоя. Четыре пулелейки изготовили. Молодцы.
Афанасий с отпрысками тоже напросился на испытания. Дормез пустой, почему не взять. Привезли их с графом на полигон другие кони. Брехт дал команду фризов и Битюга запрячь в повозку. Разница очевидна. Это монстры просто. Как паровоз несутся. Как там, в сказках, сказывается? Из ушей пар валит? Не, не. Нужно вспомнить. Классно же было. «Конь бежит – земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет». Так и было. Земля дрожит, а когда остановились на стрельбище и Пётр вышел из дормеза, то солнце зимнее красноватое оказалось за головами коренного «першерона» и одной из фризок и окрасило вырывающийся из ноздрей пар в красноватый цвет. Эх, нету телефона под рукой, сфотографировать. И Верещагин, наверное, не родился ещё.
За неделю по команде графа стрельбище усовершенствовали. Не дело туда-сюда ходить. Поставили три мишени ростовые на двух сотнях шагов, три на трёх и так далее до семи сотен шагов, а на семи и восьми ещё и деревянные большие щиты поставили для слонобоя. Кроме того огромный щит шесть на шесть метров поставили на вообще удалённом удаление – за тысячу шагов отнесли. Это получилось семьсот метров. Щит с этого расстояния смотрелся малюсеньким, но, покрашенный сажей, отчётливо был виден на фоне белого снега.
Первой полетела пуля Петерса … Да, вот, фигушки – пуля Витгенштейна… Не звучит. Русская пуля? Немец же. Суворовская пуля! Первой полетела Суворовская пуля из самого мелкокалиберного карамультука. Сначала по трём первым щитам, каждый раз граф чуть поднимал прицел. Потом так же по следующему ряду отстрелял и всё дальше и дальше. Даже в далёкий большой щит целясь значительно выше пулю послал. Сел на Араба после этого Пётр Христианович и по протоптанной уже тропинке объехал все мишени. Рядом трусил на вороном, подаренным Зубовым, Афанасий.
Бросили Тишкова. В черную дыру. И оказался он в далекой галактике. «Колхоз» называется. Руль дали. И даже денюжку малую. Секретаршу оставили. Помогать все хотят. Убить тоже, но об этом позже. Одного хотят небожители — поднять из руин сельское хозяйство. А кто наруинил? Где тот Авгий? На пенсии? Как хорошо было на пенсии.
Приехавший совсем по другим делам в Куйбышев, генерал-полковник Аполлонов – заместитель министра МВД СССР и одновременно председатель спортобщества «Динамо» попадает на матч между куйбышевским «Динамо» и «Дзержинцем» из Челябинска. Там на глаза ему попадаются два молодых хоккеиста «Динамо»: вратарь Владимир Третьяков и нападающий Владимир Фомин, игра которых резко отличается от неумелой игры двух провинциальных команд из группы «Б» второго чемпионата СССР по «канадскому хоккею». Впечатлённый их игрой генерал решает забрать этих двух игроков для усиления игры прошлогоднего чемпиона СССР московского «Динамо», которое пока занимает третью строчку турнирной таблицы.
Владимир Фомин продолжает играть за московское «Динамо» в футбол и хоккей. Кроме того команда СССР едет на Рождество в Давос (Швейцария) на кубок Шпенглера. А там не за горами и отборочные матчи на чемпионат мира в Бразилии по футболу.
Опять попаданец. Опять прогрессорство. И даже одна песня будет. Книге так в пятой. Ну, и войны немного. А ещё первый Романов. И огромное неизведанная страна. Сам бы попал.
Закончилась зима, а с ней и хоккейный сезон. Впереди лето, а значит – футбол. Вот только Главный тренер футбольной команды «Динамо» (Москва) Михаил Иосифович Якушин, также известный в футбольных кругах, как «Хитрый Михей», не хочет брать Владимира Фомина в основную команду. Да и в дубль не хочет. На дворе 1948 год и Фомину недавно исполнилось шестнадцать лет.
Молодой студент волей судьбы или, скорее, после смачных затрещин от одного быдла попадает в другой мир. И если бы ему дали нормальное, взрослое тело, но нет. Высшие силы, создатели, демиурги закидывают его в маленькое, хлипкое тело человеческого детеныша. Ооо, это полный мрак, но гг не отчаивается. Сжав свои стальные яйца покрепче, он растет, развивается и, благодаря своей неимоверной любознательности, узнает окружающий, чуждый для него мир. На его пути будут встречаться кровожадные ихоры, чудовищные зазывалы и множество других ужасающих монстров!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Произведение перегружено инвективной лексикойПри создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Радуга — это прекрасное природное явление, которым любуются издали. Когда же ты вынуждена жить в таком мире, картинка уже не кажется такой замечательной. Хорошо, что друзья рядом и всегда помогут. И ты им тоже. Ах, где мой уютный домик у моря?
Исчезновение Николая, брата героини романа Елены Ветровой, оказывается таинственным образом связано с историей утраченного древнего испанского города Тартесса, с загадкой старинной рукописи и спасением некой святыни. Вместе с автором манускрипта вы побываете в средневековом испанском замке, насладитесь роскошью и великолепием города-дворца Кордовского халифа, станете участниками борьбы арабов и христиан в Испании, будете свидетелями гибели могущественного просвещенного халифата. Наконец, перенесетесь в Киевскую Русь, где в жесточайшей братоубийственной борьбе зарождалась эпоха расцвета Руси: эпоха Ярослава Мудрого. Занимаясь поисками пропавшего брата, Елена встретит свою настоящую любовь.
Не думал, не гадал, в Скайрим попал. Да вдобавок не один, а с объектом своего обожания, хе-хе! И теперь надо выжить на диких и холодных просторах этого сурового края. Ни силушки богатырской, ни мега-интеллекта, ни супер-пупер магической силы. Нифига. Только очки, да дрищеватое тело своё родное. Ладно. Постараемся выжить. Ну, и, узнать, чем игра отличается от реальности, конечно же!
Вторая книга о приключениях Ирката. Героям удалось пересечь границу темных земель. Оправдаются ли их надежды на спокойную жизнь - время покажет. Кто одержит верх - тьма или человеческая сущность? Можно ли сохранить человечность, превращаясь в демона? Нужно ли сохранять человечность, превращаясь в демона?
Волею случая наш современник оказывается в теле Гермионы Грейнджер и даёт Слово оберегать Гарри Поттера. Закручивается безумная круговерть событий и мыслей, и никто не возьмётся предсказать, какую цену придётся заплатить за то, чтобы вернуться домой и сдержать Слово. Первые два года учёбы в Хогвартсе. Осторожно, в мыслях ГГ регулярно употребляется нецензурная лексика!