Царевна Нефрет - [21]
Двинулся вперед. Теперь он оказался в маленькой камере, изукрашенной подобно другим. По обе стороны низкой и узкой двери две одинаковые статуи. Они изображали сидящую Нефрет в белом, узком платье. В левой руке, крепко прижатой к телу, она держала цветок лотоса. Голову украшал большой черный парик. На пыльном полу виднелись следы голых ног. На одном из пьедесталов увядшие цветы — последний привет от живых.
Сквозь приоткрытую дверь заблестело золотое ограждение саркофага. Имя Нефрет, выведенное бирюзово-синей краской, чередовалось на нем с символом жизни — доказывая, что время не властно над непреложностью ее существования.
Час шел за часом и Райт ощущал лишь ее близость, наслаждался чувством, что желанная цель наконец достигнута. Весь смысл его жизни покоился там, под бинтами, что обвивали высушенное, бездыханное тело царевны Нефрет, спрятанное в раскрашенном саркофаге за соседней стеной. Не все ли равно? Вернуться назад он не сможет — путь преграждает камень. Никто не видел, как он входил в эту усыпальницу. Лорд слишком поглощен собственными раскопками. А Мэри? Она рассталась с ним не в самом дружелюбном настроении. В гневе она умела три дня напролет демонстративно выказывать недовольство.
Райт припомнил свою научную карьеру — первые шаги на стезе ученого, заслуженные успехи, разговоры со Стакеном. Быть сейчас здесь, в гробнице Нефрет, казалось победой. Именно сюда не хотел пускать его старик и все же не добился своего. Какое-то время Мэри служила щитом, укрывавшим Райта от нападок Стакена… Но могла ли она заставить его забыть о цели? Считать ли женитьбу на ней ошибкой? Нет, это только эпизод — и ничего более.
Райт забыл завести часы. Тем лучше: вечность не знает ни минут, ни часов. Отныне он может жить в вечности. Когда нет часов — не будет ни дней, ни месяцев, и тысячелетия пролетят незаметно. Не было трех тысяч лет, прошедших… до этой минуты.
Что он оставил там, за рухнувшим вниз камнем? Что осталось за морем, которое Райт перешел, как посуху? Какие-то чудовищные поезда: они исчезали в пасти туннелей, нервно останавливались на станциях, выплевывали из себя задыхающихся людей и снова их заглатывали, и вновь, сверкая, с шумом мчались по железным поясам, прорезавшим землю… Какие-то невидимые радиоволны, что разбегаются и тают в беспредельности только для того, чтобы люди напрягали слух, пытаясь различить их звуки. Биржи, валютная паника, заседания репарационных и прочих комиссий, выборы, правительственные кризисы…
«S.О.S.! S.О.S.!» — пробивается в этом хаосе и летит на Марс, на Луну, долетает до Венеры — куда-то, где иные существа в таком же слепом заблуждении обманывают друг друга, воюют, суетятся и ползают, как червяки, где какой-то несчастный издает такой же безнадежный призыв: «S.О.S.!» Фокстрот, политические убийства, торговля кокаином, махинации большевиков, ежедневные сенсации газет и изобретения, опровергающие тысячелетние гипотезы…
Все безразлично. Кажется, словно все это исчезло и остался даже не доктор Роберт Райт, а одинокое создание, которое забыло о голоде и недвижно склонилось над саркофагом, когда погас последний луч света, падавший на стены.
Оно непрерывно повторяет все то же имя, что словно околдовало его, погрузило в мечтательную дремоту, граничащую с несуществованием:
«Нефрет, Нефрет, Нефрет…»
Это имя произносил, засыпая, молодой жрец Сатми, лежавший на низком ложе с твердой подпоркой под бритой головой. Несмотря на молодость, он уже носил титул второго провидца и следовал в иерархии непосредственно за верховным жрецом Инени, своим учителем.
И, несмотря на высокое положение и всю свою мудрость, он не переставал думать о женщине, как обыкновенный смертный, чья устремленность к высшей цели не мешает удовлетворять обычные жизненные потребности. Нефрет — младшую царскую дочь и сестру царицы — он часто видел на различных церемониях, но почему-то именно сегодня она показалась ему особенно привлекательной. Может, виной всему ее дивный синий парик, или диадема, придававшая ей исключительное очарование? Почему? — неведомо… но все же Сатми чаще, как обычно, останавливался взглядом на юной царевне, которая шла в свите царицы к Инени, раздававшему по случаю праздника цветы лотоса. В ногах Сатми стояла большая корзина с цветами. Он медленно и торжественно передавал зеленые стебли верховному жрецу. Смущенная торжественной минутой, Нефрет разволновалась и вместо того, чтобы принять цветок из рук Инени, торопливо взяла его у Сатми. Длинный стебель обвил их руки, связал на несколько мгновений зеленой лентой — и то, о чем Сатми никогда прежде не думал, стало для него вершиной желаний.
До сих пор он с ясным сознанием и себялюбивым пылом посвящал все силы одной только чистой науке — под опекой строгого Инени, неуклонно стоявшего на страже мудрости.
Храм был для Инени целым миром. Он редко и неохотно покидал священную храмовую келью — даже в те дни, когда правила предписывали ему посещать фараона. Инени напоминал статую — словно бы он, постоянно находясь среди неподвижных изваяний, позаимствовал их черты. Движения его худощавого тела были размеренны, лицо точно высечено из камня. Только в его черных глазах тлел сверхъестественный огонь жизни — неземное пламя, благодаря которому птицы могут смотреть на солнце.
Имеет мало общего с жизнью реально существовавшего великого царя и полководца.
Творчество писателя и историка Даниила Лукича Мордовцева (1830–1905) обширно и разнообразно. Его многочисленные исторические сочинения, как художественные, так и документальные, всегда с большим интересом воспринимались современным читателем, неоднократно переиздавались и переводились на многие языки.Из богатого наследия писателя в данный сборник включены два романа: «Господин Великий Новгород», в котором описаны трагические события того времени, когда Московская Русь уничтожает экономическое процветание и независимость Новгорода, а также «Державный Плотник», увлекательно рассказывающий о времени Петра Великого.
Пьер Амброзио Курти (годы жизни не установлены) – итальянский писатель, мастер исторического повествования, засвидетельствовавший своими произведениями глубокое знание древней римской жизни.В романе «Под развалинами Помпеи», окончание которого публикуется во втором томе данного издания, живой кистью художника нарисована картина римского общества в самый интересный и поучительный с исторической точки зрения период римской истории – в эпоху «божественного» императора Августа. На страницах романа предстанут перед читателем Цицерон, Гораций, Тибулл, Проперций, Федр, Овидий и другие классики Древнего Рима, а также императоры Август, Тиверий, Калигула, Клавдий и Нерон.
Эдуард Андреевич Гранстрем (1843–1918) — издатель, писатель, переводчик; автор многих книг для юношества. В частности, приключенческая повесть «Елена-Робинзон» была очень любима детьми и выдержала несколько переизданий, как и известная «почемучкина книжка» для девочек «Любочкины отчего и оттого». Широкую известность в России приобрели его книги «Столетие открытий в биографиях замечательных мореплавателей и завоевателей XV–XVI вв.» (1893), «Вдоль полярных окраин России» (1885). Гранстрем был замечательным переводчиком.
Пьер Алексис Понсон дю Террайль, виконт (1829–1871) — один из самых знаменитых французских писателей второй половины XIX века; автор сенсационных романов, которые выпускались невиданными для тех лет тиражами и были переведены на многие языки, в том числе и на русский. Наибольшую известность Понсону дю Террайлю принес цикл приключенческих романов о Рокамболе — человеке вне закона, члене преступного тайного общества, возникшего в парижском высшем свете. Оба романа, представленные в данном томе, относятся к другой его серии — «Молодость Генриха IV», на долю которой также выпал немалый успех.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.