Царь нигилистов - [3]
— Кто вы? — слабо спросил он.
— Александр Александрович, это я Китти, ваша nurse.
И до Саши, дошло, что собеседница говорит по-английски. Видимо, потому и дошло, что последнее слово он понял не до конца.
Медсестра? Может быть, в его состоянии. Но уж очень не похоже на больницу. Вип-палата что ли? Но запах совершенно не больничный! Мед, розы и еще какие-то травы: лаванда что ли?
И белье не больничное. Слишком тонкое. Батист не батист? И узор из мелких синих цветочков по одеялу.
— Nursemaid, — уточнила женщина.
Слово было откуда-то из викторианской литературы, читанной в юности исключительно для совершенствования в языке, и означало «няня» или «сиделка».
— Александр Александрович, вы меня совсем не узнаете?
Если «няня», тогда почему «Александр Александрович»?
Да, не узнает. Может быть, разве что, где-то глубоко в подсознании некий смутный образ…
— Китти? — переспросил он.
— Yes! Yes! — радостно закивала женщина.
— Китти, где здесь туалет? — спросил Саша.
В это самое место хотелось жутко.
Но Китти смотрела вопросительно. Странно, есть же у них это слово «toilet». Кажется, поняла, но ей нужны были какие-то дополнительные пояснения.
— WC, — с готовностью пояснил Саша. — Watercloset.
— Вы слишком слабы, Ваше Высочество, — засомневалась англичанка. — Вы дойдете? Есть судно.
Саша обалдел от обращения. Первой мыслю было, что недопонял. Но «Your Highness» — это же определенно «Ваше Высочество»! Он начинал сомневаться в своем английском, чего не было уже лет пятнадцать. Но в этом странном доме был какой-то странный английский. И с произношением что-то не то…
Судно удивило меньше. Эта деталь говорила в пользу больницы и была не лишней, учитывая, что комната снова принялась вращаться.
Он ожидал увидеть белый эмалированный предмет, однако Китти достала из-под кровати фаянсовое произведение искусства, расписанное голубыми цветами. Не ночная ваза, а просто ваза. Назначение выдавала только форма: вполне классическая, причем не для судна, а для горшка.
Ладно! У богатых свои причуды. У богатых англичан — тем более.
Только, как он в Англии оказался? Ехал же в Питер.
— Китти, мы в Лондоне? — спросил он.
— Нет! Нет! Что вы, Ваше Высочество! Мы в Александрии.
Час от часу не легче!
— В Египте? — спросил он.
— Нет, — замотала головой Китти. — В нашей Александрии.
Саша не понял, что это за «Наша Александрия», но решил отложить загадки на потом и заняться более срочным делом.
Он попытался откинуть одеяло, но это оказалось довольно трудным предприятием: рука слушалась плохо, и голова опять закружилась.
Англичанка помогла, и Сашу ждало новое открытие.
На нем была белая батистовая рубашка до голеней, у которой имелся отложной воротник с оборкой и длинные широкие рукава с манжетами.
Ладно! Потом! Очередное чудо хотелось вытеснить куда-нибудь на периферию сознания и больше об этом не думать.
«Я сплю, — сказал он себе. — Просто еще не проснулся».
Китти помогла сесть на кровати, и ее руки казались вполне материальными. Зато кровать до жути высокой. До сих пор при его росте все они казались ужасно низкими.
Босые ноги коснулись мягкого ковра, выдержанного в такой же синей гамме, как ширма и горшок. За пределами ковра угадывался паркет, явно, дорогой. Не то, чтобы наборный, но из светлых квадратов с более темной обводкой: дуб с орехом что ли? Было как-то совершенно очевидно, что не ламинат.
— Я справлюсь, — сказал он англичанке. — Отвернитесь!
Она послушалась. Хотя требовать этого от медсестры казалось излишним. В конце концов, это условности.
Он с трудом подобрал свое длинное одеяние и даже попал в емкость, которая была значительно меньше унитаза.
Полегчало радикально. И он начал замечать дополнительные детали.
Во-первых, ступни были странно маленькими, и на привычный сорок пятый никак не тянули. Во-вторых, в том самом месте было маловато волос, и вообще все было мельче обычного.
Стоял он не очень твердо. Навалилась слабость, и он попытался вернуться в кровать, но это оказалось не таким уж простым делом.
— Китти, — позвал он. — Помогите мне пожалуйста.
Она повернулась, подлетела к кровати, виртуозно обогнув горшок и помогла ему лечь.
— Спасибо, — сказал он. — Теперь все ок. Ну, почти.
Она посмотрела на него с некоторым удивлением.
— Что не так? — спросил он.
— Ничего, все в порядке. Я сейчас вернусь, Александр Александрович, — и она подхватила «судно». — Заодно позову доктора.
От привычного обращения и упоминания врача стало немного спокойнее. Явно, больница. Иначе зачем бегать за врачом? Можно же позвонить по телефону.
Где он, кстати?
В поисках родной черной мобилы, обошедшейся, помниться, в полтинник, Сашин взгляд упал на прикроватную тумбочку. Но никаких признаков телефона на ней не было, зато стоял канделябр на пять свечей. Судя по цвету, видимо, серебряный.
Свечи имелись. Белые и со следами горения: черные фитили и наплывы парафина. Или стеарина? Или воска? Саша не разбирался в этих материях.
Ладно, дело вкуса.
Удивительнее всего было то, что над тумбочкой не было розетки. Внизу что ли?
Но он был явно не в форме, чтобы снова спускаться с кровати.
Надо спросить у Китти, куда они дели его телефон.
Загадочные мутации превратили часть населения Земли в высшие существа, суперменов с могущественной силой мысли, способных просчитывать в уме сложнейшие математические задачи и усилием воли убивать на расстоянии. Все остальное человечество Иные рассматривают как рабов, ненужный генетический хлам и видовых конкурентов. Сопротивляться установлению на планете строжайшей иерархической диктатуры телепатов практически невозможно, однако даже в этой безнадежной ситуации находятся люди, готовые противостоять беспощадным монстрам в человеческом обличье.
Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…
Герои романа Олега Волховского «Маркиз и Жюстина» – молодая супружеская пара, оказавшаяся на самом острие страсти. Он – красавец-интеллектуал со склонностями к изящному садизму, она – дочь известного политика, готовая ради удовольствия пожертвовать всем, даже собственной жизнью. Проза Олега Волховского несколько лет назад стала «культовой» в определенных кругах читателей, разошлась на цитаты, была воспринята как откровение и прорыв. Сегодня роман читается как потрясающая история любви, которая одновременно и дар, и проклятие, и милость, и дерзость.Маркиз и Жюстина – из творений де Сада – возвращаются, чтобы жить среди нас…
Поставить на кон жизнь и потерять, чтобы оказаться в компьютерной игре и вновь проиграть. Не много ли поражений для обычного дня? В котором прокачанный зомби с колонией червей в голове стремится покинуть онлайн-игру и уничтожить реальный мир. А я не способен ему помешать. Как лягут карты Судьбы в последний момент? Что случится с мозгом школьника, если долго не спать? Кто пронзит грудь неудавшегося героя и в чем признается демон, прежде чем победить? Ответы таятся на сервере МОМ…
Добро пожаловать в новую эру. Здесь система правит пир, идет по головам, топчет и терзает несогласных. Каково жить, скрывая правду? Каково в новом мире иметь особую силу? Каково выживать, когда грани между свободой и спокойствием прописаны в законах, но лишь для избранных? Оливия знает. Она так жила и была верной системе. А если это не ее мир? Что будет, когда давно потерянное распахнет дверь в ее настоящее? Что, если предадут самые близкие? И что делать, когда окажется что ее мир не столь мал? Где-то там, за сетью порталов, интриги, перевороты и охотники, желающие получить особый дар.
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
На земле ежегодно бесследно исчезают тысячи человек. Они не становятся жертвой несчастных случаев, криминальных происшествий или стихийных бедствий. Они словно растворяются в воздухе при самых загадочных обстоятельствах. Что происходит с этими людьми? Содержит нецензурную брань.
Существует ли параллельная вселенная? А временные петли и аномалии? Мало кто об этом знает. Главный герой странным образом попадает туда! Куда? Читай сам и узнай! В оформлении обложки использована фотография с художественного редактора "Канва" по лицензии CC0.
В книге рассказывается о космонавте, который сбежал с Земли на МКС, но и там не нашел счастья. Отчаявшись, он бросил коллег, отправился в открытый космос и очутился в странном месте, не изведанном человеком. От чего он бежал, что хотел найти, что интересного встретил на незнакомом космическом объекте и чем закончилось его путешествие – обо всем этом в рассказе.
Наш современник Саша Ильинский уже вполне освоился в теле Великого князя Александра Александровича, да и быт позапрошлого века уже не кажется столь ужасным, как в первые дни. Писать пером уже получается и с французским гораздо лучше. Чего нельзя сказать о немецком, танцах и верховой езде. Да и с ружейными приемами, честно говоря, не очень. А впереди кадетский лагерь, а потом учебный год. И если бы только это! То, что восхищает интеллигентов из салона Елены Павловны, удивляет господина Герцена в Лондоне и заставляет видеть в Саше нового Петра Великого, почему-то не очень нравится папá — ГОСУДАРЮ Александру Николаевичу.
Современный российский адвокат, любящий защищать либералов, леваков и анархистов, попадает в тело тринадцатилетнего великого князя Александра Александровича — второго сына императора всероссийского Александра Николаевича (то есть Александра Второго). И блеснуть бы эрудицией из двадцать первого века, но оказывается, что он, как последний лавочник, едва знает французский и совсем не знает немецкого, а уж этим ужасным гусиным пером писать совершенно не в состоянии. И заняться бы прогрессорством, но гувернеры следят за каждым его шагом, а лейб-медик сомневается в его душевном здоровье. Да и государь — вовсе не такой либерал, как хотелось бы… Как изменилась бы история России, если бы Александр Третий оказался не туповатым консерватором, попавшим под влияние властолюбивого Победоносцева, а человеком совершенно других взглядов, знаний и опыта?