Царь Мира - [156]

Извицкий гордо вскинул голову, но Эдик не дал ему слова сказать.

— Ну что, мне убить тебя? Или на колени встать? — вдруг крикнул он, привстав, но тут же сник, сел снова, и какая-то усталость появилась на его лице. — Могу и то, и другое, выбирайте.

— Не надо. Хорошо, я скажу ей. — Извицкий понял, что он оказался между двух зол, и ему показалось, что он выбрал меньшее. Может быть, так оно и было. — Только по телефону, — вдруг торопливо добавил он.

* * *

Когда они отъехали от театра, Эдик развернул газету, которую дал ему Сергей. Это был еженедельник «Экспресс-Инфо» со статьей Мацевича «Минздрав предупреждает…», в которой тот привычно игривым тоном рассказывал о спектакле, о том, что на зрителей вновь оказывается «несанкционированное психическое воздействие», что, правда, есть надежда, что «ее величество скоро исчерпает свой творческий заряд и займется царскими делами».

— Подожди, Дарби, — сказал Эдик с недоброй усмешкой, свернув газету и прочитав адрес на последней странице, — давай заедем в эту редакцию, познакомимся с этим ублюдком поближе.

Он знал, где это, и объяснил Дарби. Когда они подъехали к зданию, Эдик быстро вышел из машины и, не дожидаясь Мак-Гроу, прошел в фойе. Охранник хотел было остановить его, но, увидев эфэла, понял, с кем имеет дело, и не сказал ни слова. Эдик быстро шагал по коридору, Дарби едва поспевал за ним. Они вошли в приемную, где сидела сексапильная секретарша. Она не успела ничего сказать, — Эдик, не обратив на нее никакого внимания, вошел в кабинет редактора, за ним Дарби.

— Вы редактор? — спросил Эдик у сидевшего в торце длинного стола солидного гражданина.

— Ну допустим, — сказал тот. — А, собственно…

По краям стола сидели еще человек пять и изумленно взирали на вошедших. — Мне нужен ваш журналист, Мацевич, — сказал Эдик.

— Простите, вы — Власов? — Да.

— Хорошо, сейчас я его вызову. Остальные могут остаться?

— Да, продолжайте.

Миша Мацевич, к своему несчастью, оказался в редакции и набирал на компьютере очередной опус. Войдя в кабинет редактора, он почувствовал, как затряслись коленки. Власова в компании с эфэлом он уже видел и знал, чем это чревато. Но Эдик, казалось, был расположен к шутливому тону.

— Это вы Мацевич?

— Да.

— Ваша статейка? — Эдик тряхнул еженедельником.

— Моя, если вы о…

— Да-да, об этом. Вы садитесь, а то вам теперь долго не придется присесть.

Миша сглотнул слюну и опустился на стул.

— Вы, наверно, хорошо знаете московские традиции? — спросил Эдик, улыбаясь.

— Ну… — криво усмехнулся Мацевич. — Смотря какие.

— Раньше, когда в Москве намечалось что-то торжественное, — доверительно начал Эдик, — менты собирали всю шушеру и выкидывали на сто первый километр. Помните такое?

— Да… было, — сказал Миша, еще не понимая, к чему он клонит.

— У вас карта области есть? — спросил Эдик редактора.

— Да, вот здесь, — показал тот на стену, где висела двухкилометровка.

— А, ну это мелкая, а вот эта пойдет. — Эдик подошел к карте России. — Дайте линейку. Так, в одном сантиметре двадцать километров. Пять сантиметров. — Он небрежно приложил линейку к карте над головами изумленных журналистов. — Ну, возьмем с запасом. Так, Малоярославец. То, что надо. Так вот, Михаил Мацевич, — сказал Эдик, вернувшись к столу и швырнув линейку редактору, — в связи с визитом в Россию Царя и Царицы Мира такую шушеру, как вы, выселяем в Малоярославец. Только вас не повезут в «черном воронке», это слишком. Вы пойдете своим ходом. А чтобы не заблудились и не повернули назад, вас будет сопровождать маленькая такая штучка. — Эдик показал на эф-эла. — Я ему задам направление. Если вы пойдете не туда, он ударит вас электрическим разрядом. Так что не теряйте направления. И не вздумайте сесть в машину или на электричку — вот этого не надо. Шибанет так, что мало не покажется. Ясно?

— Вы ш-шутите? — сказал Мацевич.

— И не думал. Давай, шушера, встать — и шагом марш! Появившийся ниоткуда новый эфэл незамедлительно ударил молнией Мацевича в бедро. Тот вскрикнул, и штанина его задымилась. Он вскочил со стула. Дарби толкнул его к двери.

Когда они вышли на улицу, одна из журналисток, шедшая следом, осмелилась вмешаться:

— Простите, но ведь это же идти надо сутки или больше, он же…

— Ничего, дойдет, — дружелюбно сказал Эдик. — А вы езжайте следом, его можно будет кормить и поить на ходу. Как марафонцев. Им стаканчики дают, они — раз! — и сыты и довольны. Вот так-то.

— А куда идти? — жалобно спросил Мацевич.

— Малоярославец — это с Киевского вокзала, — растерянно сказала журналистка.

— Киевский вокзал там. — Эдик протянул руку. — А дальше спросите. Там шоссе прямое. Так что идите, Мацевич, и не просто идите, а идите быстро, а то вам задницу подпалят. И впредь, если мы сюда приедем, вы без дополнительных предупреждений отправляйтесь туда, на сто первый километр. Вперед! — скомандовал Эдик, эфэл сопроводил его слова разрядом в мягкое место, Мацевич рванулся и зашагал по тротуару, то и дело оглядываясь.

— Это будет урок для остальных, — сказал Эдик журналистке. — Аккуратней со словом.

* * *

Алине казалось, что весь мир настроен против нее. На следующий день ей позвонил Извицкий. — Алина, я хотел с вами поговорить… — Я слушаю, Михаил Ефимович.