Царь-Космос - [67]
– А всякие гнилые интеллигенты за попов заступаются, – задумчиво молвила Зотова. – И расстреливать их нельзя, и вешать нельзя, и в проруби топить.
Родион Геннадьевич покачал головой.
– Надеюсь, Ольга, это не серьезно? Вы будете расстреливать и топить людей, возможно, не таких и скверных, а Церковь от гонений лишь окрепнет. Только наука победит мракобесие и варварство. Может, я идеалист, не знаю… Так вот, подхожу к главному. В шаманы я угодил за то, что попытался защитить от разрушения святыню нашего народа – Дхори Арх. Напечатал несколько статей, попытался собрать подписи, даже на митинге выступил. В тюрьме меня определили в камеру к раскольникам-беспоповцам. Это был ужас! Казалось, я попал во времена пророка Аввакума… Вот так, сам к тому не слишком стремясь, я пострадал за то, что по происхождению серый дхар из рода Фроата Великого и Гхела Храброго, в память которого получил имя мой отец. Но они, наши древние вожди, в историю входили, а я, скорее, влип…
Ольга слушала внимательно, стараясь не смотреть ученому в глаза. Смущал странный контраст – мягкая, чисто «интеллигентская» ирония и скрытая, но хорошо ощутимая гордость. Дхар словно видел себя в долгой череде славных предков. Девушка была с ним вполне согласна. Не струсил ведь, не отступился. Молодец, дядька!
– В Сибири я учительствовал, потом 1905 год… Я вернулся, завершил образование в Германии, работал при Академии Наук, изучал моих дхаров. Когда началась Смута, поехал в Сибирь, в то же самое село, на этот раз добровольно. Думал, там будет спокойнее… В 1921-м вернулся, продолжаю работать, сотрудничаю с наркомпросом и составляю учебники для дхарских школ. Это обо мне, раз уж спрошено… А теперь о моем народе. Как вы уже поняли, мы называем себя «дхары». Что интересно, в Индии есть одноименная провинция, но это очевидное совпадение. Дхары – автохтоны севера России, народ финно-угорской языковой семьи…
Одеяло туч разошлось, впуская в мир яркую весеннюю синеву. Первый робкий солнечный луч прорвался сквозь густые еловые кроны. Вместе с ним пришел ветер, весело зашумев густой хвоей. Лес словно ожил, прощаясь с долгой зимой.
Двое в старых офицерских шинели слушали слова Роха, сына Гхела из племени серых дхаров.
На этот раз первой «квадрифолическую» березу заметила Ольга. Всмотрелась, покрутила головой:
– Товарищ Соломатин. Квадратная! В смысле, дерево.
Молодая березка росла на небольшой поляне, отступив подальше от густого строя мрачных елей. Родион Геннадьевич поглядел на нее, как на старую знакомую.
– Значит, уже скоро. Сейчас начнется березняк.
Он не ошибся. Ельник поредел, распался на маленькие островки, а потом оборвался неширокой просекой, за которой рос березовый лес. Соломатин улыбнулся:
– Нам прямо по тропинке, полверсты – и на месте. Прошу ничему не удивляться, опасностей не предвидится, а вот, так сказать, диковинки гарантирую. Возражений нет?
– Ни малейших! – охотно откликнулся ротный. – За тем и в Шушмор шли.
Девушка промолчала, приметив очередную странность. Ученый держался уверенно, словно зная все заранее: и о «диковинках», и о том, что ничего страшного не будет. Он явно повеселел, словно набравшись сил в этих глухих дебрях.
«Опасностей не предвидится», – мысленно повторила Ольга, – «Не предвидится…» Кажется, Достань Воробышка хотел добавить «пока я с вами». Бывший замкомэск усмехнулась. Поглядим!
Смотреть, впрочем, было не на что. Березы слева, они же справа, обычные, без «квадрифолиев», под ногами – грязь и мертвые прошлогодние листья, над головой – узкая полоска небесной синевы. Сырой воздух, густой прелый дух. Возможно, ночью здесь и вправду жутко, но сейчас, средь бела дня… Замкомэск вдохнула поглубже, тряхнула головой.
Эх!
Она вновь поглядела вперед, за широкую спину идущего впереди Родиона Геннадьевича. Лес, как лес, самый обычный. Березняк, густые зеленые кроны, трава, земляничные цветы – белые, с желтой серединкой…
Ольга почувствовала, как воздух застревает в горле вместе с недопетым куплетом. Сейчас же март, март, март!..
– Зеленое! – сзади послышался отчаянный крик. – Товарищ Соломатин, докладываю – зеленое!..
Семен точно выполнил приказ.
– Я же обещал! – не оборачиваясь, бросил ученый. – Идите и смотрите.
Кавалерист-девица прокашлялась, выбивая кляп из горла, и смело шагнула вперед, в горячее лето. Воздух густел на глазах, струился, тек, размывая контуры; зелень на ветвях побледнела, подернулась желтизной. Миг – и все стало на свои места. Лес опять был правильный, мартовский, среди берез выросли потемневшие от солнца ноздреватые сугробы, ветви оголились, пропуская солнце.
Сзади гулко выдохнул товарищ Тулак.
Ольга зябко повела плечами и пошла дальше. Байки про Шушмор уже не казались ей такими глупыми. Чудится – ладно, и не такое бывает. А что если «там» и вправду лето?
Где именно «там», девушка решила пока не уточнять. Разберемся!
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.