Царь иудейский - [17]

Пойдем за Ней!

Иоанна

Пойдем, пойдем, Иосиф!

(Поспешно спускаются и уходят в калитку. Руф за ними.)

Явление восьмое

(Вартимей рыдает, облокотясь на стену.)

Никодим (глядя вслед шествию, преклоняет колени).

И Божий гнев

Не разразился!.. Ангелам небесным

Не повелел Господь слететь на землю,

Из рук злодеев вырвать Иисуса!..

Он ко кресту в Своем венце терновом

Через мгновенье будет пригвожден!..

Обещанным царем Он не воссядет

В Сионе...

Голос глашатая (за сценой, слева).

Иисус Назарянин,

Царь Иудейский!

Занавес

Картина вторая

У Пилата. Богатый покой. По середине несколько широких мраморных ступеней ведут к арке, за которой триклиний - глубокое полукруглое помещение под сводом. По обе стороны арки по двери. Среди триклиния богато накрытый, уставленный яствами и питьями стол. Обилие цветов. Дорогая посуда. Вокруг стола возлежат на ложах из слоновой кости: Пилат, префект и оба трибуна. Прокула сидит на ложе напротив Пилата. Сумрак, позволяющий, однако, довольно ясно различать предметы. Постепенно становится все темнее.

Александр и невольники прислуживают.

Явление первое

1-й трибун

И трех часов с полудня не прошло,

А солнце скрылось.

2-й

Сумрак необычный

Окутал землю.

1-й

Все мрачней и гуще

Таинственная мгла.

Префект (насмешливо).

Вся тайна в том,

Что временно луна затмила солнце.

Прокула

В безоблачном оно померкло небе

В тот самый час, когда на лобном месте

Казнь началась.

Явление второе

Голос (за сценой очень далеко, протяжно и заунывно.)

Молитесь о казнимых!

1-й трибун

Опять!

2-й

Опять зловещий этот голос!

1-й

Что это значит?

Пилат

Здесь обычай есть:

Покуда казнь свершается, взывает

Ко гражданам левит с высокой башни,

Чтоб за казнимого они молились.

Прокула

Еще не поздно, Понтий. Время есть

Еще тебе загладить грех великий.

Ты приговор твой можешь отменить.

Пусть Александр, иль кто-нибудь, поспешно

Туда, на эту страшную Голгофу

К центуриону сбегает. Молю

Тебя, молю всем, что всего дороже

Тебе на свете! О, пошли его!

Пусть передаст он там твое веленье,

Чтоб задержали, чтоб прервали казнь.

Пилат

Ты просишь невозможного. Ты судишь

По-женски. Непристойно приговоры

Постановлять и снова отменять.

Власть твердая того не допускает.

Прокула

Но, Понтий, сам считаешь неповинным

Ты Осужденного.

Пилат

Тут есть причины,

Которых женский не охватит ум.

Тут государственная польза. Впрочем,

Какое дело может быть тебе,

Матроне римской, до Того еврея?

Прокула (тихо Александру),

Как долго медлит Лия! Александр,

Узнай, ужель еще не воротилась

Она с вестями? Я давно услала

Ее туда.

Александр

Я справлюсь, госпожа!

(Уходит направо.)

Явление третье

Префект (тихо Пилату).

Все помыслы ее к той страшной казни

Прикованы. Но надо попытаться

Ее развлечь веселою беседой.

Пилат

Послушаем и мы. (Невольникам.) Полней вина

Налить гостям!

Голос (за сценой).

Молитесь о казнимых!

1-й трибун

Как нагоняет на душу тоску

Унылый голос этот!

2-й

У египтян

На пиршествах разряженным гостям

В чертог веселья мумию приносят

Напомиианье о грядущей смерти.

Так этот голос заунывный нам

О неизбежности конца вещает.

(Здесь Прокула, до сих пор не обращавшая внимания на

пирующих, прислушивается к словам 2-го трибуна.)

1-й

Смотрите! Все чернее тьма кругом.

2-й

День превратился в ночь.

1-й

Едва могу я

Предметы различать.

Пилат

Подать огня!

(Невольники зажигают светильники.)

Префект

При пламени светильников как ярко

Сияют изумруды в ожерелье

У нашей госпожи! - Пришла на память

Мне Лоллия: когда с ней развелся

Внук и наследник кесаря, она

Без всякого труда нашла другого,

Не слишком знатного супруга. Я

На брачный пир был позван. На невесту

Навесили на сорок миллионов

Сестерций изумрудов и жемчужин.

Пилат (смеясь).

Ужели мог ты с точностью такой

На глаз ее убранство оценить?

Префект

Нет, в жемчугах и драгоценных камнях

Я не знаток; она сама на пире

Высчитывала каждому охотно

Их стоимость.

(Входит справа Лия, за ней Александр.)

Явление четвертое

Прокула

Ах, Лия, наконец!

Иди сюда! Скорей, садись поближе,

Здесь на скамью у ложа моего.

(Говорит с ней вполголоса.)

Префект

Когда, плывя к далекой Иудее,

Я покидал родные берега,

И за кормой в лазоревом тумане

Тонули рощи и сады Путеол,

Казалось мне, что ждут меня лишенья,

Что, сродников утратив и друзей,

От родины оторванный, здесь буду

Я жертвой одиночества и скуки.

Но вот, еще не минул день прибытья

В неведомую чуждую столицу,

А мне уж кажется, что дома я.

2-й трибун

Как в Риме, как у нас на Палатинском

Холме, мы слышим речь родную: те же

Перед глазами пышные чертоги,

А в довершенье - ласковый прием.

1-й

Могли ли думать мы, что в Иудее

Нас угостят лукулловским обедом!

Префект

Чего, чего здесь нет из яств отборных.

Мозги павлиньи, языки фламинго,

И еж морской, и устрицы Тарента,

И куры нумидийские, и рыба,

Которой родина - Эвксинский Понт...

1-й трибун

А как ласкает взор разнообразье

Плодов; из рога изобилья словно

Их высыпали нам: тут и гранаты,

И вишни, и египетские фиги,

И яблоки, и сливы из Дамаска.

2-й

Но лучше всяких лакомств и плодов

Живительная в этих кубках влага

Хиосское и кипрское вино;

Оно шипит и пенится, и жажду

Нам утоляет, и волнует кровь.